Письменность придунайской Аратты, уже более 50 лет изучаемая специалистами Румынии, Болгарии, Венгрии, а теперь и России, открывает перед нами строй, неизвестный "историческому материализму" или марксизму. Опираясь также на археологические данные, можно судить, что государственность Аратты вырастала из периода не "военной", а "священной демократии", когда не воин, а священнослужитель ("первобытный интеллигент") возглавлял своих соплеменников. Кроме того, это государство было не классовым и рабовладельческим, а общинно-иерархическим или же "первобытно-коммунистическим". Не вызывает сомнений, что в Аратте тоже были свои трудности и противоречия, однако же в фольклоре и священных книгах индоевропейских народов Аратта-Бхарата-Арта-Ортополис-Артаплот остается аналогом Золотого Века и Божественного Миропорядка.

Одновременно с возникновением придунайской "Солнцеподобной страны (земледельцев)" Аратты, гораздо более известной ныне под условным названием "археологическая культура Старчево-Кереш", до Шу-нуна (на левобережье низовьев Днепра) протянулись родственные "буго-днестровская", "сурско-днепровская" и "приазовская" археологические культуры. Это были пока еще безгосударственные, первобытно-общинные форпосты индоевропейской Аратты. С середины V тыс. до н.э. они стали базой для перемещения ее центра на правобережье Днепра, особенно на территорию между Бугом, Синюхой и Росью.

Из глиняных табличек подунайской Аратты известно, что в середине V тыс. до н.э. бог земных недр Кулла и богиня степей Гатумдуг (имя которой открывает мифологическую летопись Каменной Могилы или Шунуна, "Руки-закона владычицы") прекратили ссоры и объединились против нашествия с юго-востока "воинов богини Ишхары" (очевидно, предтечи хурритской Ужхары и арийской Ушас). Таким образом сменой господствующих археологических культур и засвидетельствован приток в Европу второй значительной волны индоевропейских племен с их малоазийской прародины. Пришельцы утвердились в Подунавье и прилегающих областях, породив культуры Винча-Лендель, тогда как родственные им предшественники сместились ближе к Поднепровью, породив культуры Кукутени-Триполье (по названиям современных населенных пунктов, где впервые были обнаружены археологические памятники соответствующих типов).

Сместившись к Днепру, центр государства Аратты достиг в IV тыс. до н.э. апогея своего развития. Укрепилась система уру-полисов, автономных городов, окруженных полями, угодьями, селами. Площадь этих городов достигала 300-500 га, они имели по несколько тысяч одно-трехэтажных домов с хозяйственными пристройками и помещениями, до 20-40 тысяч жителей. В центре находилась большая площадь-майдан, окруженная обычно тремя улицами (причем внешний ряд домов соприкасался и образовывал подобие крепостной стены) и менее регулярными застройками; строения были каркасные, в основном деревянные, обмазанные и раскрашенные в белые и красноватые тона. Каждое жилище имело алтарь — глиняное возвышение округлой, крестообразной или человекоподобной формы, уставлявшееся разнообразной посудой, моделями святилищ чатал-гуюкского и других типов, а также статуэтками различных богинь. Судя по надписям, особенно почитались Инанна и некие ее близнецы (предтечи Артемиды и Аполлона?). В аэрофотоснимках и геомагнитных планах некоторых поселений угадываются символы Солнца, Змия-вседержителя и "стопы Вишну". Одесским археологом К.В.Зиньковским выявлен поразительный обычай периодического (очевидно, после истощения окрестных полей и перенесения полиса в иной, более обжитый район) самосожжения араттских городов и сел. Данный мифоритуал был изначально связан с институтом спасительства (ритуального, прилюдного самоубийства престарелых вождей, становившихся таким образом "посланниками к богам" и снимавшими общественные противоречия между бытием-и-небытием), заложив затем основы учения о "дне Брахмы", вселенских циклах самозарождения сущего из "золотого (огненного) зародыша", прохождения через четыре больших периода-юги, и сгорания-обновления во имя следующего витка развития.

Надписи приднепровского Шунуна и его северомесопотамского тезки засвидетельствовали генетическую связь Аратты и Шумера. Первая из них примерно в то же время, в середине IV тыс. до н.э., стимулировала и формирование ариана-общности степных скотоводов-кочевников, через земли которых пролегал путь из "Солнцеподобной" в "Страну"; а также на малоазийскую прародину всех этих индоевропейских народов.

Был и другой путь — морской, связующий причерноморскую часть Аратты ("усатовская археологическая культура позднего Триполья" современной Одесщины) с Малой Азией. Очевидно, что Огигосов поток конца III тыс. до н.э. стимулировал переселение многих "усатовцев" в малоазийскую Троаду, письменные источники которых засвидетельствовали затем племена лелегов-пелазгов-венедов и других, до и после Троянской войны переселявшихся оттуда в Италию и далее в Прибалтику и Поднепровье. Что касается шумерской ветви Аратты, то она была в значительной мере семитизирована и трансформировалась в Вавилонию. А вот арийская (индоиранская, как условно называют ее ученые) ветвь укоренилась на протяжении II тыс. до н.э. в Иране и в Индии, сохранив там доныне пиетет пред дунайско-днепровско-хильмундской Арат-той; в Бхарате-Индии она существует поныне.

Свой краткий очерк хочу завершить указанием наиболее очевидных свидетельсгв сохранения араттской традиции в восточнославянской культуре.

Прежде всего вспомним о том, что княжество Арта-Арсания сохранялось в составе Руси до монгольского нашествия, а Артаплот (река и долина на Полтавщине) существует поныне. Во времена древнегреческого "отца истории" Геродота и запечатленных им преданий середины II-I тыс. до н.э. образ этого государства проступает в именах родоначальников племен Поднепровья: Колаксай (иранский Сколахшайя) и Арпоксай — цари сколотов, Гелон — основоположник одноименного города; отцы первых двух — Таргитай и третьего — Геракл. Колаксай — это "Солнце-царь"; Арпоксай, возможно, несколько искаженное "Царь Арты"; Гелон родственен Илиону (Трое)-Солнцу. Так что здесь вполне вероятны праславянские и др. кальки с "солнцеподобной" Аратты. Почитание Таргитая (скиф.) и родственных ему Таргелия, пелазгийско-греческий эпитет Иллояса-Аполлона, родственника славянского Купалы (О родстве и генезисе теонимов-образов "Купало-Аполло", "Ярослав-Геракл" см. Ю.Д.Петухов "Дорогами Богов", М., "Мысль", 1990 г. — Прим. редактора), Тарха-Тараховича (рус.) и многих других было широко распространено в индоевропейском мире. То же можно сказать о пелазгийско-греческом Геракле — "Герой прославленный" или же Ярославе. Богиня Гера родственна германскому "Году"-Йару, а также славянскому Яри-ле; особенно близка ей белорусская Ярила, представлявшаяся белой девушкой на белом коне, со снопом и человеческой головой в руках... Все это имеет соответствия в восточнославянской этнографии. В том числе и упомянутые выше лелеги-пелазги. Оба этнонима — самоназвание и греческий перевод — означают "аисты" или "лелски" (по-украински). А эллины (по имени легендарного родоначальника), отпочковавшиеся все от тех же араттов-лелегов-пелазгов, получили от последних прозвище "греков" ("гракнив", по-украински "грачей") за преобладающий цвет волос. То обстоятельство, что греки считали родоначальника Пелазга гиперборейцем, указывает на тождество легендарной "сверхсеверной" Гипербореи с приднепровской Араттой.

Сказанного достаточно для постановки вопроса об общем корне Аратты, а также славянской, греческой и скифской (поздней арийской) культур; о наибольшей сохранности этого корня именно в славянской культуре. Тем более, что в ее Леле и Ляле с их Красной Горкой хранится живая память о доиндоевропейских Энлиле и Нинлиле, первого из которых шумеры потом называли Кургалем, "Горой великой", предтечей наших курганов, на которых преимущественно и празднуется Красная Горка. К ее, а также Великдня, атрибутам относятся крашеные и расписные яйца, в орнаментике которых на Украине сохраняется множество специфических композиций, восходящих к "Триполью"-Аратте.

Помимо обычного Великдня (Пасхи) на Украине сохранились и другие, заведомо дохристианские праздники: навский или мрецкий, а также рахманский Великдень, созвучный вышеупомянутому аратто-арийскому "дню Брахмы". При этом предания о лучших из пращуров и людей вообще рахманах соответствует брахманам, а велик следует понимать не столько как великий, сколько как Белесое (производный от аратто-арийского Валы). Согласно легендам, "рахманы ушли с Украины за Синее море" (скорее, с частью араттов в малоазийскую Троаду, нежели с частью ариев в индийскую Бхарату); поэтому скорлупу крашанок-писанок надлежит бросать в реки, стекающие в Черное море, чтобы заморские брахманы, увидав плывущую по волнам скорлупу, знали о наступлении Великдня на оставленной родине и могли слепить из этой скорлупы одно гигантское яйцо, праобраз "Золотого зародыша мироздания".