ДРЕВНЕЙШИЕ 
ГОСУДАРСТВА ЗАКАВКАЗЬЯ

Академия наук СССР

“ИСТОРИЯ СССРс древнейших времен

до наших дней”

ТОМ I

Урарту
 
  

В конце бронзового века процесс распада первобытнообщинного строя у закавказских племен был в основном завершен. Выделение богатой племенной аристократии из массы свободных общинников, образование больших племенных союзов, постоянные столкновения их между собой и грабительские походы некоторых наиболее могущественных племенных образований в дальние страны привели к тому, что закавказские племена на рубеже II—I тысячелетий до н. э. уже стояли на пороге классового общества.

В начале I тысячелетия до н. э. процесс классообразования был ускорен тем, что ряд закавказских областей вошел в состав молодого рабовладельческого государства, известного по ассирийским источникам под названием Урарту. Центр этого государства, сложившегося в IX в. до н. э. на основе объединения нескольких сильных племенных союзов, находился в районе озера Ван, на самой границе великого и грозного Ассирийского царства. Ассирия сразу же вынуждена была вступить в длительную и упорную борьбу с этим новым, стремительно возвысившимся противником. Но Ассирия не смогла противодействовать росту Урартского государства. Около 30 лет с постепенно затухающим для Ассирии успехом продолжалась борьба царя Салманасара III с урартами. Отдельные эпизоды этой борьбы изображены на бронзовых обивках ворот, найденных при раскопках на холме Балават, около ассирийскойстолицы Ниневии, и красочно описаны в дошедших до нас ассирийских летописях.

В описании одного из походов (834 г. до н. э.) говорится об урартском правителе Сидури (Сардури). От времени этого первого упомянутого в письменных ассирийских источниках урартского царя сохранились у западного склона Ванской скалы развалины циклопической крепостной стены. На стене имеются три одинаковые надписи, написанные по-ассирийски. Они дают пространную титулатуру царя Сардури, сына Лутипри, и содержат сведения о доставке камня для постройки стены. При преемнике Сардури — царе Ишпуини — были проведены большие строительные работы в районе столицы государства — г. Тушпы, на восточном берегу озера Ван. От этого царя дошли до нас и первые надписи на урартском языке.

В период становления Урартского государства ассирийское влияние на культуру и жизнь урартов было очень сильным. Они заимствовали не только ассирийскую клинопись, приспособив ее знаки к своему языку, но и самые формулы летописей, описывающих завоевания и строительство. Урартские воины пользовались оружием, изготовленным по ассирийским образцам. Придворные урартские мастера кодировали произведения искусства из дворцов Ниневии и Кальху. Однако этот слой заимствований был в значительной мере поверхностным, поскольку местные элементы, идущие еще от энеолитической культуры, продолжали жить и развиваться.

В конце IX в. до н. э. мощь Ассирии постепенно падала, и ее прежнее положение среди государств Передней Азии стало переходить к Урарту, переживавшему бурный расцвет, длившийся около 70 лет.

При царе Менуа, сыне Ишпуини, вступившем на престол около 810 г. до н. э., в центре государства шло большое строительство городов, крепостей, дворцов и храмов, расширялась ирригационная система. К столице страны — г. Тушпе — была подведена питьевая вода из горных родников, расположенных к югу от р. Хошаб.

Значительно расширилась и территория царства, в которое вошли страны Мусасир, Мана и Наири; урарты доходили до границ Ассирии, а на западе достигли излучины р. Евфрата и проникли в Северную Сирию, завладев путями, связывавшими Переднюю Азию со Средиземноморьем. На северо-западе урарты, перейдя р. Араке, достигли богатой страны Диауехи, о чем говорят установленные там победные надписи. Началось и продвижение в Закавказье. На правом берегу Аракса, на склоне Арарата, у современного сел. Ташбурун, Менуа создал свой административный центр, назвав его Менуахинили (постройки царя Менуа).

Аргишти, сын Менуа, правивший в первой четверти VIII в. до н. э., начал планомерное завоевание закавказских земель, расположенных к северу от Аракса.
 

Согласно летописи царя, высеченной на Ванской скале, на пятом году своего правления Аргишти совершил поход в район озера Севан, покорил г. Кехуни (находившийся около современного сел. Лчашен) и построил г. Эребуни, в который были переселены пленные из стран Хатти и Цупани (западная излучина Евфрата). Местоположение Эребуни удалось твердо установить. В 1950 г. на южной окраине Еревана, на холме Арин-берд, была обнаружена надпись: “Величием бога Халди Аргишти, сын Менуа, эту могущественную крепость построил, установил ее имя Эребуни для могущества страны Биайни (так называли урарты свою страну.—Ред.) и для устрашения вражеских стран...”

Раскопки, производившиеся на Арин-берде, дают полное представление об этом крупном урартском административном центре, служившем одновременно и царской резиденцией. Внутри цитадели г. Эребуни находились дворец, храмы и крупные постройки хозяйственного значения. Укрепленные ворота вели в обширный двор. Напротив ворот возвышался дворец, слева — храм с колоннадой перед фасадом, а справа — грандиозное здание, вероятно амбары для зерна. В юго-западном выступе цитадели находились кладовые для вина, где крупные сосуды — карасы — были вкопаны в земляной пол.

В Эребуни было найдено семь клинообразных надписей Аргишти I и одна надпись Сардури II. В них рассказывается о постройке города, дворца, храма и закромов. Особенно интересным оказался дворец. В нем был открыт дворик с колоннадой по периметру, парадные комнаты, небольшой храмик, кладовые и различные помещения. Один большой зал украшала монументальная роспись, выполненная в основном белой, синей, красной и черной красками. Она носила орнаментальный характер и состояла из полос,заполненных ступенчатыми башенками, пальметками, изображениями священного дерева со стоящими около пего божествами, гирляндами бутонов и др. Центральная полоса была занята крупными изображениями львов, быков, коленопреклоненных крылатых гениев, геометрическими фигурами. Подобные или близкие к этой росписи известны в ассирийских дворцах, в частности во дворце Ашшурнасирапала II в Кальху. В цитадели Эребуни находилось два храма: один небольшой на территории дворца, другой на площади. Стены храмов также были украшены изображениями различных божеств, из которых сохранился только главный бог Халди, стоящий на льве. Крепость Эребуни служила базой для урартского войска; здесь хранились продовольственные запасы, отсюда снаряжались походы в разные страны Закавказья.

Присоединив к Урартскому царству южное Закавказье, урарты заняли Араратскую низменность, плодородную область, центр земледелия и садоводства. Летопись Аргишти I рассказывает о том, что на 11-м году своего правления урартский царь в Араратской равнине построил еще один город — Аргиштихинили, также ставший крупнейшим хозяйственным центром. Из клинообразных надписей, происходящих из района цитадели этого города, расположенной на холме у сел. Армавир, мы знаем о постройке крепостей, создании каналов, разведении плодовых садов и виноградников, о больших полях с посевами. Это был цветущий богатый район, игравший немалую роль в хозяйстве Урарту.

Из горных районов (гора Арагац и побережье Севана) урарты угоняли громадное количество лошадей, крупного и мелкого рогатого скота. Походы в горные области, как повествуют надписи, совершались два раза в год — весной и осенью, что, вероятно, было связано с полукочевой формой скотоводства у закавказских племен: урарты нападали на их поселения в тот период, когда скот находился на зимовищах.
 

Захват горных областей Кавказа был важен для Урарту еще и потому, что горы Малого Кавказского хребта были чрезвычайно богаты медной рудой, которая на основной территории государства встречалась в очень небольшом количество.

Зенита своего могущества Урартское государство достигло при сыне Аргишти царе Сардури II (вторая четверть VIII в. до п. ;”.). При нем урарты владели Сирией и держали в руках пути в Средиземноморье. Именно в это время предметы урартского ремесла проникали во Фригию, в Грецию и даже в Италию. Летопись Сардури II, открытая в нише на северном склоне Канской скалы, красочно описывает военные успехи урартского поиска, захват новых областей и жестокую расправу с сопротивлявшимися. В тексте часто упоминаются походы в закавказские земли, в частности в страну Эриахи, существовавшую в районе современного Ленинакана.

Урартскoe войско было хорошо организованным, в него входили отряды пеших лучников, копейщиков и всадников. Ассирийские письменные источники называют даже области, где выращивались для урартской конницы жеребята, которых тренировали специально для военного дела. Наряду с постоянными военными экспедициями в Закавказье урартские войска совершили походы и на ослабевшего южного соседа—Ассирию. Об этом также сообщают каменные летописи Сардури II.

В середине VIII в. до н. э. положение Урарту среди стран Передней Азии изменилось. В 745 г. до н. э. на ассирийский престол вступил Тиглатпаласар III. Он провел реформу армии и приступил к восстановлению прежних границ Ассирии, к возврату потерянных областей. Естественно, Ассирию тревожило укрепление урартов в Северной Сирии, являвшейся центром транзитной торговли с Малой Азией и Средиземноморьем. Одним из первых походов Тиглатпаласара III был поход в Сирию, снаряженный в 743 г. до н. э. Около Арпада урарты потерпели поражение. Были захвачены многочисленные пленные и богатая добыча царского стана. Сам Сардури под прикрытием ночи, на кобыле, потеряв боевого коня, бежал, и ассирийцы преследовали его до границ Урарту, до переправы через Евфрат.

Восстановив прежнее положение Ассирии на подступах к Средиземному морю, Тиглатпаласар III стал готовиться к походу в центр Урарту. Поход состоялся в 735 г. до н. э. Ассирийцы прошли через всю урартскую территорию и осадили столицу страны — Тушпу, в цитадели которой, в крепости на Ванской скале, отсиживался Сардури. Ассирийцам не удалось овладеть хорошо укрепленной крепостью. Тем не менее, поражение, нанесенное ассирийцами Урартскому царству, привело к ослаблению центральной власти и к отпадению входивших в его состав окраинных стран и областей.

Урарту было конгломератом мелких стран и племен, объединенных силой оружия, но сохранивших свои язык и культуру. В покоренные области назначался наместник, обычно военачальник, становившийся полным хозяином округа. Он следил за порядком, принимал меры к своевременной уплате налогов и дани, выполнению трудовых повинностей. Система управления на местах и разделение царства на отдельные округи была проведена в Урарту с большой последовательностью. Она укрепляла закабаление присоединенных стран, но вместе с тем таила опасность чрезмерного усиления наместников и противопоставления их царской власти.

Таким образом, население Урартского царства было разнородным. Сами урарты не составляли большинства, они были лишь господствующей частью населения. Этнической пестроте Урарту способствовали и частые массовые переселения людей из захваченных областей. В летописях нередко встречается такая стереотипная фраза: “Страну захватил, поселения сжег и разрушил, страну опустошил, мужчин и женщин увел в Биайни(ли)”. Часть пленных становилась рабами и направлялась на строительство городов и крепостей, прокладку каналов, в рудники и на другие тяжелые организованные государством работы, а большинство сажалось на землю или поселялось в новых административно-хозяйственных центрах.

В результате этой политики окраины государства всегда, даже при крепкой центральной власти, были ненадежны. Там постоянно вспыхивали восстания, и урартам приходилось направлять войска в те области, которые уже считались присоединенными к Урарту. Эти особенности древневосточных царств бывали обычно причиной распада государств при ослаблении центральной власти. Так получилось и после разгрома ассирийцами войск Сардури II. Его сын Руса I вел упорную борьбу с наместниками присоединенных областей, добивавшимися полной самостоятельности. По-видимому, именно при Русе I была начата завершившаяся значительно позже реформа управления областями. В целях укрепления власти было продолжено строительство крепостей в отдаленных провинциях государства и назначены в них новые наместники. Кроме того, были заключены союзы со многими соседними странами.

В силу еще неясных нам причин большое строительство в центре Урарту и на его окраинах производилось не в старых центрах, а на новых местах, причем старые центры теряли свое прежнее значение. Археологам неизвестна ни одна урартская постройка, где надписи царей Менуа, Аргишти I и Сардури II встречались бы вместе с надписями последующих правителей. В центре Урарту при Русе I, а возможно, и после него, цитадель Тушпы потеряла свое значение, и царская резиденция была перенесена в новый город; в Закавказье же утратили значение такие крупные административные и хозяйственные центры, как Эребуни и Аргиштихинили.

Успешная деятельность Русы I по укреплению Урартского государства была прервана походом ассирийцев в 714 г. до н. э. Ассирийский царь Саргон давно и тщательно готовился к походу против Урарту. В древних архивах Ниневии и Кальху сохранились интереснейшие документы — сообщения разведчиков, засланных в соседние страны, в том числе и в Урарту. На маленьких глиняных табличках, которые можно было легко спрятать за пазуху, записывались краткие сообщения о положении в Урарту, о продвижении войск, о войнах с кочевниками на Северного Причерноморья — киммерийцами, о волнениях в стране и других событиях. Особое внимание разведчики уделяли мятежу, поднятому наместниками областей в центре Урарту. Мятеж этот был быстро и успешно подавлен Русой I. Чувствуя недоброжелательность со стороны Ассирии, урартский царь, кроме расширения Урарту на севере, вел последовательную политику укрепления урартского влияния на юго-востоке страны, в соседних с Ассирией странах — Мусасире и Мане. Но и ассирийцы не оставляли эти страны без внимания и также пытались упрочить в них свое влияние. На престол страны Маны попеременно возводились ставленники то ассирийцев, то урартов. Создалось очень напряженное положение, но ни один из противников не решался начать открытую борьбу, войска их не встречались и поочередно уходили из Маны.

Эта борьба завершилась походом Саргона в 714 г. до ц. э., о котором мы хорошо знаем по большому тексту, найденному в Ашшуре и хранящемуся ныне в Лувре, а также по рельефам из дворца Саргона, раскопанного в Хорсабаде (Дур-Шаррукине). В начале лета 714 г. до н.э. ассирийское войско выступило из Кальху и направилось на восток. Саргон через Ману прошел по направлению к странам Анди и Зикирту. В Зикирту ассирийский царь нанес поражение правителю Метатти, который убежал в горы, бросив город и оставив сокровища своего дворца. Но ассирийцы не преследовали врага, а повернули обратно.

Это было вызвано тем, что ассирийский царь неожиданно узнал, что Руса зашел к нему в тыл и в горном ущелье горы Уауш (Сохеида) построил свое войско “для отмщения за Метатти Зикирта”.

Получив это известие, Саргон в колеснице и с конным отрядом своего Друга Синахусура стремительно двинулся навстречу урартам. Внезапно, среди ночи, напал он на урартский лагерь и разбил врагов наголову. “Ущелья гор были заполнены трупами и кровь убитых врагов текла как река”. Оставшиеся в живых, “как муравьи в беде, расползлись трудными путями”. Сам урартский царь бежал.

После этой победы ассирийцы двинулись в глубь Урарту по восточному побережью озера Урмии, разрушая все на пути. Они вступили в богатую провинцию Сангибуту, на севере озера Урмии. “Как темная туча вечера, покрыл я эту страну, все покрыл я, подобно стае саранчи...”

Далее путь ассирийской армии шел севернее озера Ван, где было взято “30 городов, укрепленных на берегу волнующегося моря, у склонов великих гор”. На обратном пути в Ассирию Саргон узнал об измене Урзаны, правителя Мусасира, и двинулся с тысячным отрядом воинов в горную, труднодоступную местность. Здесь он разграбил дворец и храм, где были захвачены несметные сокровища. Разграбление храма изображено на одном из рельефов дворца Саргона. Особенно интересен сам храм, сооруженный на высокой платформе. Он имел двускатную крышу с высоким фронтоном, шесть колонн перед фасадом с дверью посредине. Стены храма были украшены круглыми щитами с сильно выступающей средней частью, помещенными как на колоннах, так и между ними.

Описание колоссальной добычи, захваченной ассирийцами в Мусасире, заканчивается словами: “Имущество дворца Урзаны и храма бога Халди с его несметными богатствами, которые в Мусасире я захватил, я нагрузил во всей их бесчисленности на мое многочисленное войско и в Ассирию заставил я тащить эту добычу. Людей области Мусасира к людям Ассирии я причислил, повинности воинские и строительные я наложил на них как на ассирийцев”.

Разгром Мусасира сильно ослабил государство Урарту, потерявшее защиту с юга. Положение Урарту ухудшалось и разорением всей страны. В летописи Саргон рассказывает, что когда “Руса, правитель Урарту, услыхал, что Мусасир разрушен, его бог Халди увезен, то собственной рукой, железным кинжалом своего пояса лишил себя жизни”.

Так закончился хорошо освещенный письменными и изобразительными источниками поход 714 г. до н. э.— характерный пример грабительских войн, несущих гибель и разрушение.

Но несмотря на большую жестокость ассирийского войска, сопротивление ассирийцам возрастало и в конце царствования Саргона его военная слава стала меркнуть.

Урарту вскоре оправилось от поражения. Однако внимание его правительства было с тех пор обращено не на страны Передней Азии, а на Закавказье и восточную часть Малой Азии.

После Русы I на урартский престол вступил его сын Аргишти II, современник ассирийского царя Синахериба. От этого времени до нас дошло мало источников, освещающих историю Урарту; по-видимому, это был период некоторого затишья, воспользовавшись которым Урарту и смогло окрепнуть вновь.
 
 

Новый подъем Урарту во второй четверти VII в. до н. э. относится ко времени правления Русы II, сына Аргишти. Усиление Урарту стало вновь тревожить ассирийского царя. Опять начала функционировать ассирийская шпионская сеть в граничащих с Ассирией странах. Интересно, что даже в число вопросов оракула Асархаддона включен вопрос об осуществлении замыслов Русы, правителя Урарту, и народа гимирра (киммерийцев).

Тем не менее ни один из противников не решался вести открытую борьбу, и когда Асархаддон во время похода в страну Шуприю в 673—672 гг. до н. э. захватил в крепости Уппум скрывавшихся там урартских беглецов, он вернул их урартскому царю. Урарты также избегали столкновений с Ассирией и отказались от своих притязаний на те южные области, которые находились в союзе с Ассирией.

Культурный и хозяйственный подъем Урарту выразился прежде всего в интенсивном строительстве как в центре Урарту, так и в закавказских его провинциях, о чем рассказывают клинописи.

В надписях говорится о разведении виноградников, посадке фруктовых садов, возделывании полей и прокладке каналов, в частности канала из р. Ильдаруни, как в древности называлась р. Раздан (Занга). Этот канал, пробитый в толще базальтовых скал, сохранился до наших дней. По нему идет вода, орошающая правый берег реки. Сооружение канала представляло собой невероятно трудоемкую работу, которую можно было выполнить только при использовании труда громадного количества рабов.

Напротив канала, на холме, называемом теперь Кармир-блур, находятся развалины крепости, общая площадь которой достигает 4 га.

В 1939 г. начались раскопки Кармир-блура. Была вскрыта значительная часть крепости, представлявшей собою в отличие от Эребуни не комплекс отдельных построек, а одно монументальное здание. Первый, цокольный, этаж этого здания содержал около 150 помещений с высокими и толстыми стенами (высотой до'7 м, толщиной 2,10—3,50 м), перекрытых частью бревенчатым накатом, а частью, по-видимому, сводами из сырцового кирпича. Многие помещения второго этажа были частично сложены из крупных отесанных базальтовых блоков. Это монументальное здание могло быть построено только силами огромного количества людей, вероятно военнопленных — рабов.

В древности цитадель на холме и поселение вокруг него называлось Тейшебаини, то есть город бога Тейшебы. Это был город урартского наместника, в него свозилась собранная в окрестных областях дань. Сельскохозяйственные продукты перерабатывались здесь же: в крепости и городе были раскопаны ремесленные мастерские.

Высокий уровень урартского земледелия прекрасно иллюстрируется материалами из раскопок Кармир-блура. В кладовых разного размера, вмещавших около 750 тонн зерна, в ямах и отдельных глиняных сосудах хранились запасы пшеницы, ячменя, проса. Найдены также запасы муки крупного помола и обгоревшие остатки хлеба, имевшего форму овальной лепешки с отверстием посредине.

В Урарту, как и в Ассирии, широкое распространение получила культура кунжута, из которого приготовлялось масло; на Кармир-блуре три помещения цитадели были отведены под мастерскую для изготовления кунжутного масла, в них обнаружен

каменный чан для вымачивания зерен и остатки жмыхов — отходов производства.

Раскопки Кармир-блура позволили воссоздать яркую картину урартского виноградарства. Сорта винограда, разводившиеся урартами, существуют и доныне. В восьми винных кладовых, открытых в различных частях здания, находилось более 400 крупных сосудов — карасов, вкопанных в земляной пол и имеющих под венчиком клинописные и иероглифические отметки их емкости или количества залитого вина. В них хранилось не менее 400 тыс. литров вина. При таком количестве вина необходима была соответствующая посуда для его розлива. В одной из кладовых было обнаружено 1036 красных кувшинов, сделанных местными гончарами, и 97 бронзовых плоских чаш с вычеканенными именами урартских царей VIII в. до н. э.

В хозяйстве Тейшебаини наряду с земледелием и садоводством важное место занимало животноводство. При раскопках найдены целые скелеты животных, погибших во время пожара, возникшего при гибели крепости, а также отдельные кости — остатки мясной пищи. В основном это остатки крупного и мелкого рогатого скота. Разведение овец давало урартам не только молочную пищу, но и шерсть для ремесла. Шерсть дошла до нас как в клубках, так и в готовых тканях разной плотности, украшенных иногда вытканным цветным узором. Обнаруженные в крепости скелеты лошадей позволяют установить две породы: низкорослую (рабочую) и высокорослую (военную).

Таким образом, археологические материалы позволяют с исключительной полнотой восстановить облик хозяйства и ремесла в урартском административно-хозяйственном центре Закавказья.

Совершенно исключительное значение для изучения жизни Тейшебаини имеют документы, написанные клинописью на глиняных табличках. На Кармир-блуре их найдено немного, всего шесть целых табличек и пять обломков. Пять табличек представляют собой царские приказы или письма высоких должностных лиц, направленные из Тушпы в Тейшебаини. Они касаются передела земли, отправки лошадей, быков и фуража, возврата беглой рабыни и др. Одна табличка, написанная скверным почерком и не совсем грамотно, является распиской в получении или отправке кож и шерсти. Благодаря этой находке можно предполагать, что в крепости существовал свой хозяйственный архив, к сожалению, не сохранившийся.

Раскопки поселения у крепости открыли жилые комплексы, представлявшие собой не отдельные дома, а кварталы, состоявшие из жилищ в две комнаты с открытым двориком. В этих жилищах отсутствовали помещения для скота и хранения продуктов. Они заменялись общими кладовыми для всего квартала в целом. Другой тип жилых помещений, оформленных в урартском стиле, представлен большим зданием с контрфорсами по фасаду и угловыми башнями. Здание состояло из четырех десятикомнатных жилищ одинаковой планировки, с входами, расположенными по одной стороне. Несомненно, в этом “четырехквартирном” доме жили не простые ремесленники или воины. Раскопки в других местах поселения у Кармир-блура открыли жилища более самостоятельных и состоятельных представителей населения города. В одном из таких домов была обнаружена кладовая, в которой находилось два караса, подобных карасам винных погребов цитадели.

В кладовых цитадели Тейшебаини хранились разнообразные железные и бронзовые предметы: орудия, оружие, сосуды, предметы обстановки, утварь и украшения.

Обращает на себя внимание большое количество железного оружия — мечей, кинжалов, наконечников копий и стрел. Урартские железные изделия были очень высокого качества. Нет сомнения, что широкое применение железа в быту закавказских племен обязано влиянию урартов. Большинство закавказских железных предметов VII—VI вв. до н. э. повторяет урартские формы.

Помимо рядового оружия в подвалах Тейшебаини были собраны и богатейшие коллекции украшений и бронзового художественного оружия с надписями урартских царей VIII в. до н.э.: Менуа, Аргишти I, Сардури II и Русы I. Было обнаружено 14 бронзовых крупных щитов декоративного назначения с клинообразными посвятительными богу Халди надписями. Кроме щитов, в Тейшебаини было найдено 20 бронзовых шлемов, украшенных крупным символическим знаком на лобной части и изображением священных деревьев с божествами около них, колесницами и всадниками. Наряду с крупными изделиями из бронзы и меди на Кармир-блуре обнаружено несколько великолепных образцов мелкой урартской скульптуры из бронзы. К их числу принадлежат реалистически выполненная голова коня, служившая навершием дышла колесницы, и фигурка бога войны Тейшебы, бывшая навершием военного штандарта. Помимо бронзовых изделий, были найдены вещи из кости, рога, камня, серебра и золота, а также множество ассирийских изделий: характерные цилиндрические печати, фаянсовые пронизки, каменные великолепно изготовленные бусы и бронзовые чаши — фиалы. Попадались отдельные предметы из Египта, в частности миниатюрная подвеска, изображающая богиню Сохмет, и скарабеи. Некоторые стеклянные и фаянсовые сосуды, ювелирные изделия и бусы из кладовых Тейшебаини указывают на связи Урарту со Средиземноморьем.

Особый интерес для древней истории народов СССР представляют находки предметов, принадлежавших скифам Предкавказья и Приднепровья. Именно от скифов урарты заимствовали бронзовые втульчатые двухгранные и трехгранные наконечники стрел, встречающиеся во множестве на Кармир-блуре. Стрелы этой формы распространились по всей Передней Азии, даже в центре Ассирии, около Ниневии, была найдена портативная бронзовая формочка для отливки наконечников стрел “скифского” типа. Элементы орнамента на бронзовых урартских поясах из Кармир-блура находят аналогии, с одной стороны, в причерноморском скифском искусстве, а с другой — в вещах, обнаруженных в иранском Курдистане. В то же время нет сомнения в том, что многие скифские предметы, отражающие и копирующие образцы древневосточного искусства, связаны с Урарту. Очевидно, связи скифов с Древним 1 востоком не могли миновать урартских административных центров в Закавказье.

В первой половине VII в. до н. э. к Урарту были присоединены, кроме Араратской и Ширакской долин, также районы горы Арагац и озера Севан. В новых областях были построены крепости, закреплявшие класть и служившие оплотом для дальнейшего продвижения и походов. Северной границей Урарту был лесистый Лори-Памбакский хребет, а восточной— горы к востоку от озера Севан. В дальнейшем урарты, захватившие самую плодородную часть страны, не стремились расширять свою территорию и избегали открытых столкновений с местными племенами, жившими за пределами подчиненных районов.

Наоборот, они старались поддерживать с ними мирные отношения и торговлю — на это указывает большое количество предметов древневосточного происхождения, найденных в закавказских могилах.

Кроме того, особенно важно, что в богатых закавказских могилах хоронили рядом с гробницей вождя убитых рабов или военнопленных. Очевидно, у соседних с Урарту племен под непосредственным воздействием этого рабовладельческого государства появилось рабство, появились вожди-рабовладельцы.

Несмотря на то, что культура второго периода истории Урарту известна нам несравненно лучше, чем первого, историческая канва этого периода еще во многом неясна. Мы до сих пор не знаем последовательность правления царей, имена которых упоминаются в надписях. После Русы II на престол вступил его сын Сардури, упоминаемый в летописи Ашшурбанипала. С его именем связаны два документа, обнаруженных на Кармир-блуре. В последнее время стали известны имена царя Сардури, сына Сардури, царевича Русы, сына Русы, которых еще трудно поставить в общую линию царей Урарту.

До сих пор еще не установлено время гибели Урартского царства. Можно предполагать, что Урарту прекратило свое существование около 585 г. до н. э., когда мидийцы прошли через его территорию. Как бы там ни было, но ясно, что Урарту пережило своего постоянного и грозного врага — Ассирию, столица которой Ниневия пала под ударами вавилонян в 612 г. до н. э.

В начале VI в. до н. э. объединенными силами местного населения, стремившегося сбросить урартское иго, и скифов был положен конец урартскому владычеству в Закавказье. Именно в это время была разрушена цитадель Тейшебаини, штурм которой так хорошо прослеживается по археологическим данным. В наружной стене крепости были найдены наконечники стрел скифского типа, а вся обстановка гибели крепости свидетельствует о стремительном захвате ее, сопровождавшемся грандиозным пожаром.

Разгромом Тейшебаини закончился период урартского господства над некоторыми областями Закавказья — период интенсивного формирования кавказских народов, создавших несколько позднее самостоятельную культуру и свои государства.
 
 

Рабовладельческие государства

Закавказья античной эпохи
 
 

Период конца II и начала I тысячелетия до н. э. в Закавказье характеризуется выдвижением отдельных наиболее сильных племен, возглавлявших крупные племенные союзы. В результате межплеменных столкновений и грабительских походов против соседей военные предводители становились обладателями награбленных богатств. Росло имущественное неравенство внутри первобытных общин.

Падение Ассирии (VII в. до н. э.) и гибель Урарту (начало VI в. до н. э.) явились благоприятной предпосылкой для этнической консолидации армянских и грузинских племен. В крупные союзы, занимавшие обширные территории, объединились племена, близкие друг другу по уровню общественного, хозяйственного и культурного развития. Таким образом, в Закавказье сложились условия для тесных связей, для срастания племен, входивших в союзы, и для формирования народностей, связанных языковой и культурной общностью.
 
 

Армения

В VII в. до н. э. в юго-западных районах Армянского нагорья была расположена небольшая страна Арме, объединявшая ряд мелких союзов племен. В то же время северо-западная часть нагорья была занята родственным арме крупным племенным союзом, возглавляемым хайями. Эти два объединения сыграли главную роль в формировании древней армянской народности. Впоследствии, уже в VI в. до н. э., соседние племена и народы стали называть всех жителей западной части Армянского нагорья “армениями” — армянами, несмотря на то, что сами себя армяне вплоть до настоящего времени именуют хайк, а свою страну — Хайастан.

Из ассирийских источников известно, что племена арме принимали участие в борьбе мидян против Ассирии. В период создания Мидийской державы, когда пали Ассирия и Урарту, армянские племена, находившиеся на последнем этапе разложения первобытнообщинного строя, обрели полную независимость. Каждое племя, входившее в союз, имело вождя, который подчинялся власти предводителя всего союза лишь номинально. Именно поэтому необъединенные единой крепкой государственной властью армянские племена очень недолго пользовались независимостью. Из сочинения греческого историка Ксенофонта “Киропедия” мы узнаем о борьбе отдельных армянских вождей против мидийского п;аря Астиага, в конце концов заставившего их признать свою власть. Во второй четверти VI в. до н. э. Армения оказалась под властью созданной Киром

Персидской державы. При персидском царе Дарий она превратилась в одну из частей Ахеменидского государства и оставалась в составе его до разгрома державы Ахеменидов Александром Македонским. По свидетельству Геродота, области, которые впоследствии составляли основное ядро Армянского государства, вошли в состав XIII и XVIII сатрапий Дария.

Ксенофонт, возвращаясь через армянские земли с греческими наемниками Кира младшего, подробно ознакомился с обычаями и культурой армянских племен. Из его описания видно, что со времен урартского господства до начала V в. до н. э., когда Ксенофонт путешествовал по Армении, армянские племена прошли большой путь развития. Ксенофонт говорит об армянах как об оседлом земледельческом народе. Основной общественной организацией у них была сельская община, возглавляемая старшиной — комархом. Община делилась на семьи. Каждая семья занимала один дом. Под одной кровлей в таком доме жили глава семьи, его сыновья с женами и внуки. Из ряда таких домов состояли общинные поселки — деревни, окруженные валами.

Население деревень занималось скотоводством и земледелием. Земля составляла коллективную собственность общины. Основными полевыми культурами были пшеница и ячмень. Высокого развития достигли виноградарство и виноделие.

По словам Ксенофонта, Армения представляла страну деревень, о существовании городов он не упоминает. Между тем Западную Армению пересекал караванный путь из Колхиды в Мидию, проходивший через древний урартский г. Аргиштихинили (позднее он назывался Армавир). Здесь находилось прославленное святилище армянских божеств Тира и Анахит. Расположенный в плодородной местности, город служил центром развитого земледелия. Верховным собственником земельных угодий святилища считалось божество, доходами с них пользовались жрецы святилища, а обрабатывались земли зависимыми от святилища земледельцами-общинниками. Лежавший на торговой магистрали город был, кроме того, торговым и, вероятно, ремесленным центром.

Однако основой экономической жизни Армении являлось натуральное хозяйство. Торговля была развита слабо и осуществлялась в основном вавилонскими и арамейскими купцами. Через них армяне познакомились с денежной системой и мерами. Дань в пользу персидского царя взималась натурой и металлами в слитках. Ответственность за поступление ее от жителей деревень лежала на сельских старостах-комархах. Сатрапы, получавшие дань от комархов, сбывали ее купцам и переводили, таким образом, на деньги, поступавшие затем в казну.

В стране сохранялась еще древняя племенная структура. Во главе областей, границы которых примерно совпадали с границами расселения племен, стояли местные правители из племенной аристократии, наследники бывших предводителей племен. Наряду с общинным землевладением появилась и частная земельная собственность аристократии. Представители знати жили в укрепленных каменных замках с башнями. Они эксплуатировали в своих хозяйствах труд рабов, главным образом пленников, и пользовались любой возможностью для захвата лучших участков общинной земли. При этом богачи принуждали свободных общинников отдавать им большую часть продуктов хозяйства.

Армянская аристократия, так называемые почтеннейшие армяне, противопоставляла себя народу, ориентировалась на Ахеменидов и принимала участие в сборе податей. Образ ее жизни мало отличался от образа жизни высшей персидской знати. “Почтеннейшие армяне” занимались охотой, составляли дружины вооруженных всадников, участвовали в военных походах. Из среды высшей армянской аристократии персы назначали и правителей сатрапий. Так, XIII сатрапией управляли представители древнего рода Ервандуни, власть которых передавалась по наследству. Они состояли в родственных связях с Ахеменидами.

Таким образом, в период господства Ахеменидов в основном завершился процесс распада первобытнообщинного строя и формирования армянской народности. Создалась классовая организация общества на базе частной собственности на землю, эксплуатации труда полузависимых общинников и примитивного рабовладения. Однако в отдельных горных районах со скотоводческим хозяйством еще продолжали существовать патриархальные отношения.
 
 

* * * * * * *

Ослабление государства Ахеменидов привело к тому, что подвластные персам области Закавказья либо вышли из-под власти персидского государства, либо сохранили чисто номинальную зависимость от него. Поэтому завоевания Александра Македонского и перспективы подчинения армянских областей македонянам представляли угрозу независимости армян. В борьбе Дария против Александра армянские вожди держали сторону персов. После победы Александра над персами армяне, признав формально свое подчинение македонянам, продолжали упорно сопротивляться попытками греков проникнуть в Закавказье. Сразу же после смерти Александра области Армянского нагорья фактически стали свободными и на базеполитических объединений, сложившихся еще при Ахеменидах, возникли сильные, почти независимые, армянские государства.

В предгорьях Кавказа, в древней области первоначального формирования армянского народа, создалось государство, известное в греческих источниках как страна, богатая рудами, прекрасными горными пастбищами и великолепными конями. Греки называли это государство Малая Армения. В первой половине II в. до н. э. она вошла в сферу политического влияния Понтийского царства, а в конце II в. до н. э. была включена в состав владений понтийского царя Митридата Евпатора. Позже (72 г. н. э.) она стала частью римских владений и таким образом оказалась надолго оторванной от участия в общественно-политической и культурной жизни армянской народности.

В конце IV в. до н. э. наследник знатного рода Ервандуни, представители которого были наследственными правителями XIII сатрапии Ахеменидов, объявил себя царем Араратского царства и центром в Армавире (прежний Аргиштихинили). Араратскую равнину, превращенную урартами в область высокоразвитого земледелия, еще в V в. до н. э. стали заселять спускавшиеся с Армянского нагорья армяне, ассимилировавшие остатки урартского населения. Развитие производительных сил и торгового обмена создало предпосылки для начала широкой градостроительной деятельности правителей страны. Свидетельством о ней служат сохранившиеся в армянских хрониках названия городов, связанные с наименованием династии Ервандуни: Ервандашат, Ервандакерт, Ервандаван.

Южные области Армении — бассейн озера Ван и Софена в нижнем течении Арацани, левого притока Евфрата,— вошли в состав государства Селевкидов. Софена, земля которой отличалась изумительным плодородием, была, как и Араратское царство, областью развитого земледелия и садоводства. Кроме того, через Софену проходила одна из дорог большого караванного пути из Малой Азии в Мидию и страны Передней Азии, а к югу от Софены пролегала магистраль, связывавшая две столицы царства Селевкидов — Антиохию на Оронте и Селевкию на Тигре. Благодаря этому Софена раньше остальных армянских земель оказалась вовлеченной в международную торговлю эллинистического Востока. В стране возник ряд крупных городских центров с разноплеменным населением. Правители Софены начали чеканку монеты. При Селевкидах Софена составляла особый административный округ (стратегию), управляемый местными династами. Зависимость их от центрального правительства сводилась к уплате дани и обязательству выставлять военные контингенты. Благодаря широко развитым торговым связям с эллинистическим миром и наличию значительной прослойки греческого населения в городах Софены страна эта подверглась заметному воздействию эллинистической культуры.

В 220 г. до н. э. Антиох III Селевкид захватил Араратское царство и объединил его с основной областью Армении (бассейн озера Ван), которая получила с этого времени название Великой Армении. Правителем (стратегом) Великой Армении Антиох утвердил местного династа Артаксия (армянское Арташес).

Так все армянские области (кроме Малой Армении) были подчинены Селевкидам. В города Армении широким потоком двинулись греческие купцы, ремесленники, работорговцы. Колонисты оседали в городах, присваивая себе земельные наделы. Быстро развивались торговля, ремесло, денежное обращение, укреплялись частная собственность на землю, рабовладельческие отношения. Широкое распространение получили греческий язык как международный язык эллинистического Востока и греческая письменность для внешнеполитических сношений, официальных актов и торговых сделок. Вошел в обиход сиро-македонский календарь.

Однако владычество Селевкидов в Армении было недолгим. Возникновение в Передней и Средней Азии на местной этнической основе царств Понтийского, Греко-Бактрийского, Парфянского привело к распаду державы Селевкидов. Великая Армения и Софена не замедлили воспользоваться ослаблением Селевкидов. После разгрома Антиоха III римлянами правитель Великой Армении Артаксий и правитель Софены Зариадр объявили себя независимыми царями.

* * * * * * *

Из всех рабовладельческих государств Закавказья во II— I вв. до н. э. наибольшего расцвета и могущества достигла Великая Армения. Артаксий сильно расширил пределы государства, присоединив к своим владениям многие соседние области. К этому времени древняя столица государства — Армавир — уже не соответствовала своей роли, и Артаксий основал новую столицу — Арташат — в излучине р. Аракса, заселив город жителями завоеванных стран и переселенными из других городов армянами. Между переселенцами были распределены земельные участки. В город стекались также ремесленники и купцы — греки, сирийцы, арамейцы. Последние занесли в Армению арамейскую письменность.

С правлением внука Артаксия, Тиграна II, связано время наивысшего могущества Армянской державы. Людские резервы и накопление экономических ресурсов дали возможность перейти к широкой завоевательной политике. Благоприятна была и внешнеполитическая обстановка: ослабевшее царство Селевкидов стояло накануне окончательной гибели, а Римское государство переживало тяжелые внутренние потрясения. Тигран присоединил к своему царству Софену (94 г. до н. э.) и объединил таким образом все армянские области в едином государстве. Затем он завладел рядом албанских (азербайджанских) областей и северо-западными областями Парфянского царства. Правители Парфии Аршакиды вынуждены были уступить титул “царя царей” Тиграну и его преемникам.

Кроме того, Тигран завоевал Северную Сирию, Восточную Киликию и большую часть Финикии и овладел остатками царства Селевкидов. Столица их — Антиохия на Оронте — стала одной из столиц Тиграна. Множество людей из захваченных областей (главным образом купцы и ремесленники) было насильственно переселено со всем имуществом в армянские города, в частности в Тигранакерт — новую столицу, основанную Тиграном в прекрасной плодородной местности, в бассейне Тигра, на скрещении важных торговых путей.

В результате завоеваний огромная держава раскинулась от Средиземного моря до Каспийского и от берегов Куры до границ Палестины.

Как и другие цари эллинистического Востока, Тигран был неограниченным монархом и верховным собственником всех земель, входивших в состав царства. Внутренние области считались наследственной собственностью царского дома. Некоторые из них составляли царские поместья, другие были во владении армянской знати, находившейся на службе царя. Завоеванные области становились особыми наместничествами: правители их назначались царем и соединяли в своих руках гражданскую и военную власть. Наряду с царскими поместьями и поместьями знати в Армении, как и в Малой Азии, существовали древние богатые святилища, владевшие обширными земельными угодьями, иногда даже целыми областями.

Господствующим классом являлась рабовладельческая аристократия, к которой относилось и жречество; экономической базой ее служило крупное землевладение. Управление страной осуществлялось через многочисленных должностных лиц. Основу армии Тиграна составляло армянское пехотное ополчение. Союзники и подвластные династы выставляли вспомогательные отряды. Постоянная армия состояла из конных копьеносцев и лучников. Кроме того, в ней был особый отряд тяжеловооруженной конницы, закованной в панцири и набиравшейся из аристократии.

В поместьях царя и знати, на землях святилищ трудились рабы и жившие на землях полузависимые крестьяне-общинники.

Рабский труд применялся при строительстве городов и крепостей, в рудниках, каменоломнях, в эргастериях и на земельных наделах эллинизированных горожан, принесших привычные им формы рабовладельческого хозяйства. Тем не менее рабовладельческие отношения в Армении никогда не достигали того уровня, как в античной Греции и Риме. Свободное и полузависимое крестьянство продолжало быть главной производящей силой, и сельская община, несмотря на проникшее в ее среду имущественное расслоение, сохранялась как основная социальная организация сельского населения.

Армянское и Понтийское царства, два наиболее крупных государства Переднего Востока, в I в. до н. э. контролировали фактически международную транзитную торговлю Средиземноморья со странами Востока. Митридат Евпатор стремился обеспечить развитие северных торговых путей через Боспор и Закавказье, а Тигран — торговых путей через Малую и Переднюю Азию. Торговые пошлины приносили огромный доход царской казне, а торгово-ростовщические элементы городов, крупные работорговцы и владельцы аргастериев оказывались заинтересованными в сохранении и процветании державы Тиграна, обеспечивавшего им нормальные условия торговли.

Весьма существенную роль в торговле играло выросшее и окрепшее в крупных городах ремесленное товарное производство. Вещи, сделанные в армянских ремесленных мастерских, не только шли на внутренний рынок, но и вывозились в соседние страны. Рост городов, постройка в них архитектурных ансамблей — дворцов и храмов — способствовали совершенствованию строительного дела и требовали большого мастерства от городских строителей и архитекторов.

Особенности исторического развития Армении сказались на армянской культуре. В период господства Ахеменидов особенно сильно ощущалось влияние иранской цивилизации. Проникновение греческой культуры началось со времен Селевкидов, но особенно интенсивным оно стало в годы правления Тиграна. Тигран был женат на дочери Митридата Евпатора, получившей воспитание в духе греческой культуры. При дворе Тиграна находились крупные греческие писатели и философы. В театрах Тигранакерта и Арташата греческие актеры исполняли произведения греческих трагиков.

Официальной религией армянской аристократии был иранский зороастризм и культ бога солнца Митры. Однако наряду с этим существовали местные культы, уходящие в глубочайшую древность. В народе особенно почиталась богиня плодородия Анахит, с ней были связаны сложные обряды поклонения воде и огню.

* * * * * * *

Созданная завоеваниями Тиграна великая держава была лишена органического единства, являлась непрочным и случайным объединением областей, различных по уровню хозяйственного и общественного развития, с разноплеменным и разноязычным населением. К концу царствования Тиграна обострились внутренние противоречия и сепаратистские тенденции в кругах рабовладельческой знати. Кроме того, назрели серьезные противоречия между Тиграном и его союзником и тестем Митридатом Евпатором Понтийским: Тигран отказал ему в помощи в войне против римлян, начавшейся в 75—74 гг. до н. э. Однако после поражения Митридата Тигран предоставил ему убежище в пределах своего царства и оказал военную помощь. Тем самым он дал повод для вторжения римлян в Армению.

В 69 г. до н. э. римские войска под командованием Лукулла нанесли Тиграну жестокое поражение под Тигранакертом; сам царь спасся бегством с небольшим отрядом. В осажденной столице возник мятеж греческих наемников и насильственно переселенных иноземцев, и город сдался римлянам. В результате разгрома войск Тиграна от его державы отпал ряд крупных областей (Сирия, Коммагена и др.). Отступившего в глубь страны Гиграна преследовали римляне. Однако ослабленные голодом и партизанскими действиями армянских отрядов римляне в битве у переправычерез Евфрат были разбиты. Лукулл вынужден был покинуть Азию.

На смену ему в 66 г. до н. э. пришел в Азию Помпеи. Он вел успешную войну против Митридата Евпатора в Малой Азии, склонил парфян к вторжению в Армению и, наконец, во главе римского войска подошел к Арташату. Тигран вынужден был сдаться на милость победителя. Помпеи сохранил за Тиграном лишь Армению и Верхнюю Месопотамию, взыскал с него большую контрибуцию и включил его в число “друзей и союзников римского народа”, что означало фактическую зависимость Армении от Рима. Вместо великой державы осталось Армянское царство, включавшее лишь области с армянским населением.

В середине I в. н. э. на армянский престол вступил Тиридат, происходивший из парфянского царского рода Аршакидов.

В последующее время, когда главной задачей Рима на Востоке стала борьба против Парфии, Армения превратилась в своего рода буфер между двумя борющимися государствами. Наступил период длительных и тяжелых для Армении войн, особенно тяжелых для армянского народа, эксплуатируемого знатью и разоряемого войной. Борьба между Римом и Парфией продолжалась и в конце II—начале III в. н. э. Только в 218 г. н. э. император Макрин заключил мир с Парфией. На престоле Армении остался Аршакид Тпридат II в качестве “друга цезарей и римского народа”.

В 20-х годах III в. н. э. кончило свое существование Парфянское государство. На его развалинах сложилась в Иране сильная держава Сасанидов. С этого времени не столько ослабевшая Римская империя, сколько Сасаниды создают угрозу свободе Армении. Сасанидский царь Шапур I захватил Армению и посадил на армянский престол Артавазда V, заставив его признать зависимость от Сасанидов. Но при персидском царе Нерсе в конце III в. н. э. Армения вновь стала независимой.

Постоянная борьба за царский престол, ослабление центральной власти и деление царского земельного фонда привели к тому, что в стране развились центробежные стремления. Армянская знать почувствовала себя почти независимой от царя. Разорение городов во время войн и разрушение производительных сил также способствовали быстрому процессу децентрализации. Имущественное расслоение внутри сельской общины усиливалось в результате войн, обогащавших одних и разорявших других. Обедневшие земледельцы попадали в окончательную зависимость от господ, оставаясь на их земле, работая на них и мало отличаясь от рабов. В то же время рабский труд становился невыгодным и малопродуктивным. Общество Армении делилось на аристократию, превращавшуюся в феодалов, и мелкий и средний люд, работавший на аристократию.

Кризис рабовладельческих отношений и зарождение феодальных нашли свое отражение и в идеологии. Распространяется новая религия — христианство. Первые христианские общины появились на юго-западе Армении еще во II в. н. э. В III в. христианство получило в Армении уже широкое распространение. Так же, как и в Римской империи, христианская религия в то время наиболее соответствовала мировоззрению угнетенных трудовых масс. Для феодализирующейся знати христианство стало знаменем борьбы за независимость армянских земель от Персии. В 301 г. н. э. христианство было объявлено в Армении общегосударственной религией.

Колхида

Юго-Восточное и Восточное Причерноморье населяли с глубокой древности племена колхов, принадлежавшие к западногрузинской ветви картвельских племен. В горных областях Западного Закавказья жили в основном абхазско-адыгейские племена, а по соседству с ними в горах — племя сванов, занимавшее также, по-видимому, и часть Рионской низменности.

Вторжение кочевников Северного Причерноморья — киммерийцев (VIII в. до н. э.) и скифов (VII в. до н. э.) —имело, вероятно, своим последствием значительные этнические перемещения и изменения в соотношении сил между отдельными группами племен. Археологические материалы позволяют наблюдать интенсивные связи древнегрузинских племен со скифами Северного Причерноморья через горные перевалы Абхазии и Рачи. К этому же периоду относится важнейший исторический факт, сыгравший большую роль в жизни Западного Закавказья, а именно: возникновение греческих колоний на юго-восточном и восточном побережье Черного моря.

Первые греческие поселенцы появились на кавказском побережье еще в VII в. до н. э. Они селились сначала в поселках местных племен, создавали мелкие торговые фактории, а затем, в VI в. до н. э., выходцы из малоазийского греческого города Милета основали на кавказском побережье две колонии — Фасис (в районе современного Поти) и Диоскуриаду (на месте современного Сухуми). Оба города представляли собой обычные рабовладельческие полисы: труд рабов широко применялся в хозяйственной жизни колонистов. Кроме того, греки вели работорговлю, покупая у окрестных племен пленников, захваченных в столкновениях с другими племенами. Наряду с ремеслом и торговлей греческие колонисты занимались и земледелием на земле, силой отнятой у местных жителей. Местное, “варварское”, население принимало значительное участие в жизни греческих городов и факторий, составляя, по-видимому, органическую и довольно большую часть их населения. В последующее время роль и удельный вес местного элемента в жизни городов постоянно возрастали.

Для ведения торговли внутри страны и с другими городами Причерноморья прибрежные города чеканили монету. Выпуск монет следует приписать скорее всего Фасису, ведшему широкий торговый обмен с племенами, обитавшими в глубине страны. Однако в период VI—IV вв. до н. э. денежное обращение в Колхиде было, видимо, развито еще сравнительно слабо; монеты ценились больше как металл, чем как эквивалент обмена. Об этом свидетельствуют многочисленные клады серебряных монет, так называемых колхидок, в районах, удаленных от морского побережья.

В VI в. до н. э. многие грузинские племена Причерноморья были подчинены персам и включены в состав XIX сатрапии Ахеменидской империи. Только колхи остались относительно свободными. Они были освобождены от дани, но обязаны присылать в Персию рабов (по свидетельству Геродота, 100 мальчиков и 100 девочек каждые пять лет) и выставлять военные отряды в армию империи. Однако к концу V в. до н. э. большинство племен полностью освободилось из-под власти Персии.

Последующие два века (IV—III вв. до н. э. были временем наивысшего расцвета греческих городов Черноморского побережья Закавказья. Речной торговый путь по Риону и Куре через Закавказье обеспечивал транспортировку товаров из портов Причерноморья и Средиземноморья в страны Востока, а отсутствие крупных местных политических образований давало этим городам возможность извлекать для себя все выгоды от этой торговли.

Рионская низменность, которую греческие и римские писатели называли Колхидой, была густо заселена. Население Колхиды занималось земледелием. Помимо хлебных растений, кол-хи возделывали прославленный в древности колхидский лен, а также виноградники и сады. Характерно, что и религия населения Западной Грузии соответствовала его основному занятию — это были земледельческие культы небесных светил и богини плодородия. Святилище этой богини находилось в Фасисе. Активно развивались ремесла: ткачество, обработка металлов, дерева, гончарное дело, кожевенное и ювелирное. Оживленный обмен с греческими городами осуществлялся в основном по рекам Риону и Квириле. Кроме того, в Колхиде существовала сеть сухопутных дорог. Отдельные сельские поселения, например поселение возле Вана, превратились в крупные и благоустроенные населенные пункты городского типа.

Благодаря высокому развитию хозяйственной жизни и имущественному неравенству в IV в. до н. э. во внутренних областях Колхидской низменности создались предпосылки для возникновения местных государственных образований.

На территории Западной Грузии на рубеже IV—III вв. до н. э. возникли два государства. Одно из них объединило районы Восточной Колхиды, другое — области Южной Колхиды и приморские области, лежавшие непосредственно у Фасиса. Однако политические объединения Колхиды не отличались ни прочностью, ни силой и в скором времени оказались в зависимости от более сильного соседа — Иберийского царства.

Кризис греко-македонских эллинистических государств во II в. до н. э. нарушил широкие торговые связи и явился причиной захирения греческих городов Колхиды. Связи их ограничиваются обменом лишь с прилегающими областями Колхиды. Прекращается чеканка колхидок и приток греческих монет. В прибрежных городах возрастает роль местных элементов.

В конце II в. до н. э. Колхида, как и Малая Армения и Боспорское царство, вошла в состав владений Митридата Евпатора. После гибели Митридата Колхида, отданная в управление римскому ставленнику, подвергалась страшным опустошениям. Только после того как Марк Антоний включил страну в состав так называемого Полемоновского Попта, объединившего области Юго-Восточного Причерноморья и Малую Армению, в Колхиде наступило относительное затишье.

Вторая половина I в. до н. э. и I в. н. э. были временем больших этнических сдвигов, сильно изменивших этническую карту всего Причерноморья и Западного Закавказья. Прочных и жизнеспособных государственных объединений, созданных на местной основе, там не существовало. Политическое объединение, возникшее в результате иноземных завоеваний, было поверхностным. В стране появились благоприятные условия для активизации части горных племен, переживавших распад первобытнообщинных отношений, и для передвижения их в прибрежные и низменные районы. Продвижение это сопровождалось частичным выселением и ассимиляцией колхов. Племена объединялись в новые крупные союзы, внутри которых происходил усиленный процесс этнической консолидации. Главная роль в этом процессе принадлежала лазам. Правители Полемоновского Понта, как видно, фактически не располагали силой для вмешательства в этот процесс и не могли оказать реальной помощи городам, находившимся под постоянной угрозой разбойничьих набегов.

В 63 г. н. э. Полемоновский Понт был превращен в римскую провинцию, и в прибрежных городах разместились римские гарнизоны. Тяжелые трудовые и материальные повинности, легшие на плечи городских низов, своеволие римской военщины, вымогательства дельцов и обостренные социальные противоречия вызвали восстание народных масс в Трапезунте летом 69 г. н. э Восстание это возглавил Аникет, царский вольноотпущенник, бывший ранее начальником царского флота. Римский гарнизон в Трапезунте был перебит и римская военная эскадра сожжена. К повстанцам примкнули окрестные горцы. Только с помощью сильного военного отряда, присланного императором Веспасианом, удалось захватить Аникета и подавить восстание.

В начале II в. п. э. Колхида была включена в состав римской провинции Каппадокии. Во всех пунктах, пригодных для стоянки судов, были построены крепости и размещены военные гарнизоны. Страна распалась на владения мелких царьков, состоявших под формальным протекторатом Рима. Города находились под постоянной угрозой набегов “варваров”. Это было время экономического упадка Колхиды, связанного с. упадком рабовладельческого хозяйства прибрежных городов.

В III в. н. э. господство римлян в Колхиде стало чисто номинальным, а среди местных племенных княжеств особенно усилилось княжество лазов. Центром их господства была Рионская низменность, в которой сосредоточивались основные городские центры княжества. Столицей Лазики стал Цихе-Годжи на берегу р. Техур, известный у греческих и римских писателей под названием Археополь. Расцвет и могущество Лазского царства относится уже к периоду раннего средневековья.

Саспейрами или иберами называли в древности племена, жившие в горном районе верховьев Чороха, Евфрата и Аракса.

Иберия

Владея одним из главных очагов бронзовой металлургии в верховьях Чороха, они главенствовали с конца VII в. до н. э. над обширной группой племен. Проникнув в область соседнего союза мосхов, они ассимилировали эти племена и продвинулись на северо-восток, в долину среднего течения Куры.

Середина I тысячелетия до н. э.— время быстрого прогресса земледелия в долинах и равнинных районах, время развития сельских земледельческих поселений, развития металлургии железа, различных ремесел, торгового обмена. Объединение нескольких сельских общин в более крупные центры, лежавшие в долине Куры на торговых магистралях, создавало предпосылки для возникновения городов. Для сельского хозяйства было характерно не только хлебопашество, но и садоводство и виноградарство, создавалось искусственное орошение. Все это способствовало развитию имущественного неравенства, частной собственности и разложению общин. Союз, возглавлявшийся саспейрами, распался. Страна была разделена на ряд более или менее крупных общин, управляемых старейшинами — представителями родовой аристократии. Власть их была, по-видимому, наследственной.

Из древних народных сказаний, переданных древнегрузинскими летописями, мы узнаем, что в самом начале III в. до н. э некий Азо — династ одной из юго-западных областей Грузии — в союзе с несколькими династами северо-восточных районов Малой Азии овладел основными укрепленными пунктами в районе среднего течения Куры. Азо истребил часть местной знати, поставил в привилегированное положение пришедших с ним сородичей и жестоко обращался с местным населением. В результате в стране вспыхнуло восстание против него, возглавленное представителем местной знати Фарнабазом. Фарнабаз заключил союз с правителем Колхиды и племенами горных районов Иберии и, опираясь на помощь Селевкидов, одержал победу над Азо и объявил себя царем. Так в начале III в. до н. э. возникло Иберийское царство на местной этнической основе, во главе с местной династией. Фарнабаз построил крепость на правом берегу Куры, против Мцхеты, и назвал ее Армазцихе (крепость Армаза) по имени божества луны Армаза. Была воздвигнута монументальная статуя этого божества и учрежден его официальный культ. Предание приписывает Фарнабазу также создание административных округов, податной системы и регулярного войска.

При Фарнабазе и его ближайших преемниках Иберия стала сильным государством, объединившим большую территорию.

Связи Иберии с Селевкидами, с которыми она имела неравноправные союзнические отношения, были существенны как для внешнеполитической жизни молодого государства, так и для его экономики, поскольку Селевкиды принимали меры к освоению речного пути по Риону и Куре для регулярных торговых связей портов Причерноморья с Индией.

Во II в. до н. э. с ослаблением державы Селевкидов и возникновением независимых армянских царств настал период временного ослабления Иберии.

Тем не менее Иберия оставалась богатой страной с густым населением. Горные области были заняты скотоводческими племенами, которые составляли большинство населения Иберии и жили еще первобытнообщинным строем. Отличаясь воинственностью, они служили главным источником военной силы Иберии. Жители равнин и речных долин занимались орошаемым земледелием и виноградарством. Помимо земледельческих поселений, в Иберии были и защищенные мощными стенами города с общественными зданиями и рынками. Жители городов пользовались земельными наделами, принадлежавшими городским общинам. Из городов Иберии в последние века до нашей эры самым значительным была ее столица Мцхета с акрополем-крепостью Армазцихе, где находилась царская резиденция. Город имел террасную планировку и был защищен мощными стенами из сырцового кирпича с фундаментом из тесаного песчаника. Кроме Мцхеты, известны и другие города: Севсамора, Каспи, Урбниси, Гори и др.

Господствующее положение в иберийском обществе занимала рабовладельческая аристократия, во главе которой стоял царский род. Согласно древней традиции, царская власть рассматривалась как родовое достояние. Поэтому такие важные функции, как командование войском и судопроизводство, выполнялись ближайшим родственником царя. Большую роль в стране играли жрецы, владевшие огромными земельными угодьями. Вместе с военной аристократией жрецы входили в правящий класс Иберии — рабовладельческую знать.

Основную массу населения составляли свободные земледельцы, организованные в сельские общины. В случае войны они были обязаны вступать в войско. Община возглавлялась старейшиной. Однако внутри сельской земледельческой общины происходило имущественное расслоение, так как наличие рабовладельческих поместий знати, развитие ремесла и торговли разлагали древний общинный уклад. В то же время среди скотоводов-горцев патриархальные отношения сохранялись еще очень прочно.

Наряду со свободными земледельцами-общинниками в Иберии, как и в Малой Азии и в других странах эллинистическогоВостока, существовали еще зависимые земледельцы. Они обрабатывали землю, составлявшую личную собственность царя, были организованы в общины и за право пользования землей вносили натуральную повинность.

Войско иберов состояло из пехоты и конницы и отличалось большой отвагой. Легковооруженные лучники и копейщики имели большие щиты и шлемы из звериной кожи. Тяжеловооруженных копейщиков защищали металлические панцири и окованные щиты.

Религия иберов унаследовала многие черты от эпохи бронзы: пережитки тотемизма, веру в богов охоты и богов — покровителей стад. Существовали и земледельческие культы бога дождя, молнии и грома, небесных светил. Почитались также различные духи, лешие, русалки. Культ верховного божества Армаза, древнего малоазийского божества луны, был официальным государственным культом. Армаз считался богом — покровителем царства. Среди иберийской знати пользовался большим почитанием иранский бог солнца — Митра.

Официальным языком в международных сношениях был греческий, что объясняется тесными политическими связями с Римской империей. В восточной половине Иберии греческий язык был господствующим. Но наряду с греческой письменностью в Иберии применялась и арамейская письменность, проникшая в страну, по-видимому, еще в

III—II вв. до н. э. и приспособленная к нормам местного языка.

Распространение арамейской письменности, близкой к иранской, иранские имена представителей царского дома и высшей знати и ираноязычные названия некоторых высших должностей свидетельствуют о сильном влиянии культурных традиций Ирана на высшие слои иберийского общества. Связи с Римом обусловили распространение среди знати и части городского населения вкуса к греческой и римской культуре. Это отразилось и в архитектуре жилищ и склепов, в утвари, украшениях, костюмах и прическах, соответствующих последней римской моде, и в употреблении римских имен.

В I в. до н. э. Иберия в качестве союзницы Митридата и Тиграна участвовала в войне против Рима. В 65 г. до н. э. римские войска Помпея вступили в Иберию, овладели ее столицей и проникли далеко в глубь страны. Иберы сражались самоотверженно и с большим упорством, многие из них погибли в неравном бою. Перемирие было заключено лишь тогда, когда правивший в Иберии царь Артаг в знак покорности дал в заложники своих детей и принес драгоценные дары.

С этого времени Иберия стала под протекторат Римской империи. Ее безопасность как союзницы Рима соответствовала интересам римлян, которые заботились о защите Иберии от возможного вторжения парфян. В 75 г. н. э. по приказу императора Веспасиана к юго-востоку от Мцхеты была построена мощная оборонительная стена, полностью оградившая долину Куры. Римлянам был очень важен контроль, который осуществляли иберы над горными проходами, ведущими на Северный Кавказ, в частности над Дарьяльским ущельем. Через эти горные проходы проникали в Закавказье орды северных кочевых и полукочевых племен — скифов, сарматов, аланов. Эти горные проходы служили к тому же и важными торговыми путями.

В I в. н. э. Иберия была сильным и вполне сложившимся рабовладельческим государством и продолжала развиваться и крепнуть, опираясь на союз с римлянами. Во II и III вв. н. э. усилилось имущественное расслоение внутри общины. Разорившиеся земледельцы попадали в кабалу к богачам. В то же время высшая рабовладельческая знать, экономической базой, которой было крупное землевладение, все чаще и чаще заменяла в своих поместьях труд рабов трудом экономически зависимых крестьян-земледельцев. При дворах знати жила многочисленная обслуживающая их челядь, состоявшая также преимущественно из свободных разорившихся общинников. Все это создавало предпосылки для рождения нового, феодального строя. В соответствии с этим должна была измениться и идеология.

В первой половине IV в. н. э. в Иберии, как несколько раньше в Армении, было введено христианство в качестве официальной религии. Принявший христианство иберийский царь Мириан ориентировался при этом на традиционный союз с Римской империей, предвидя угрозу своему государству со стороны Сасанидов.

Войны между Сасанидами и Римом, которые так тяжело отразились на Армении, в то время почти совершенно не затронули Иберию. Иберия продолжала считаться “другом цезарей и римлян”, но на деле Рим был бессилен осуществлять свой протекторат, и Иберия пользовалась независимостью.

Кавказская Албания

И Атропатена

(древний Азербайджан)

Культура племен древней Албании была преемственно связана с древнейшими местными культурами всего Закавказья.

К началу I тысячелетия до н. э. в хозяйственной жизни этих племен ведущая роль принадлежала скотоводству. С развитием скотоводства и увеличением поголовья пастбища, прилегающие к поселениям, перестали обеспечивать достаточную кормовую базу. Следствием этого было возникновение полукочевого яйлажного скотоводства — с зимовкой скота в низменных степных районах и с отгоном его на летние пастбища в горы. Эта форма скотоводства повлекла за собой увеличение поголовья мелкого рогатого скота и лошадей. Использование летних горных пастбищ давало неограниченные возможности для развития скотоводства. Скот стал основным богатством первобытных общин. В конце I тысячелетия до н. э. полукочевое скотоводство сочеталось у племен Азербайджана, как и у всех племен Закавказья, с земледелием, которым занимались главным образом жители приречных низменностей и хорошо орошаемых предгорных районов.

Об этническом составе населения Азербайджана в I тысячелетии до н. э. некоторые сведения содержатся у античных писателей. Наиболее сильными и крупными племенами были каспии, давшие свое имя Каспийскому морю и стране Каспиане (Талыш и Муганская степь), утии, леги (у подножья Кавказского хребта) и албаны, жившие в древнейшие времена в районе левого берега Аракса, в нынешнем Карабахе и Мильской степи. В VII—VI вв. до н.э. в прикаспийских степях осела часть скифов (саков), разгромивших государство Урарту.

В период господства Ахеменидов в Передней Азии Каспиана входила в состав XI сатрапии. К середине I тысячелетия до н. э. ведущая роль в социально-экономической жизни племен Азербайджана переходит к земледельческому населению степных районов и речных долин — южных предгорий Кавказского хребта, долины Иоры и Алазани, районов Нухи и Кировабада и Куро-Араксинской низменности. Росту земледельческих поселений в значительной мере способствовали междуобщинный обмен, развитие ремесел и связи с передовыми странами Древнего Востока. По предположению некоторых советских ученых, найденные в Муганской степи пересохшие русла каналов представляют остатки оросительной системы, созданной в IV в. до н. э. и послужившей основой процветания земледелия и садоводства. Дальнейшее непрерывное развитие земледельческих поселений можно проследить по данным археологии.

Южные районы современного Азербайджана (так называемая Малая Мидия) входили в состав государства Ахеменидов. Северная часть Малой Мидии была занята высокими горами и отличалась суровым климатом. Здесь обитали воинственные племена кочевых скотоводов. На равнинах жило оседлое земледельческое население.

Атропат, правивший страной в качестве сатрапа при последнем царе из дома Ахеменидов — Дарий III Кодомане — и выступавший в составе персидской армии против Александра Македонского, стал впоследствии независимым правителем и основателем царской династии. По имени этого Атропата Малая Мидия в сочинениях античных писателей получила название Атропатена. Это было сильное, экономически развитое государство. На основе вполне сложившихся рабовладельческих отношений и частной собственности в Атропатене быстро развивались сельское хозяйство, ремесла. Столицей был г. Гандзак. Торговые пути связывали Атропатену с остальным Закавказьем и Черным морем, со столицей Мидии Экбатаной и с Селевкией на Тигре. Опираясь на сильное войско, цари Атропатены вели энергичную внешнюю политику и отстаивали свои владения от посягательств сильных соседей, главным образом Армении и Парфии.

В начале I в. до н. э. племена северного Азербайджана, возглавленные албанами, объединились в мощный союз племен, а в середине I в. до н. э. на территории северного Азербайджана сложилось раннерабовладельческое албанское государство. Поэтому в античной литературе северный Азербайджан называется Албанией, а обитатели его — албанами. Область их расселения включала на западе долину Иоры и Алазани, Ширакскую и Караязскую степи. На базе объединения и этнической консолидации племен северного Азербайджана и сформировался азербайджанский народ.

В одной из самых плодородных, густонаселенных и наиболее развитых экономически областей Албании, у границ Иберии, находилось древнее святилище. Там почиталась Луна, главное божество земледельческих племен Албании. Областью этой управлял жрец, пользовавшийся наибольшим авторитетом в стране после царя. В ведении его находились многочисленные храмовые рабы.

Религия в древнем Азербайджане сохраняла в этот период некоторые древние культы, возникшие еще в эпоху бронзы. У скотоводов и охотников это были культы диких животных, связанные с тотемизмом и магией, оленя и домашних животных, в частности быка, имевшие также и астральное значение. Земледельцы почитали небесные светила, луну, солнце, гром и молнию.

Походы римских полководцев в Закавказье, начавшиеся в период борьбы с Митридатом Понтийским и повторявшиеся неоднократно и позже, коснулись и Албании. Римские легионы не раз вторгались в Албанию, но всегда встречали героическое сопротивление и не могли покорить свободолюбивый народ. Навязываемый временами правителю Албании титул “друга и союзника римского народа” имел чисто номинальное значение, а сравнительная удаленность Албании от римских владений обрекала на неудачу все попытки римлян вмешаться во внутреннюю жизнь страны.

Процесс сложения албанской народности к началу I в. н. э. в основном уже завершился. Развитие рабовладельческих отношений в Албании происходило менее интенсивно, чем в Атропатене. Этим и следует объяснить то обстоятельство, что государство в Албании возникло позднее, чем в Атропатене.

Тем не менее, в первые века нашей эры в Албании существовали и росли города, развивалась частная собственность на землю, создавалась крупная земельная собственность. Столицей Албании был г. Кабалака на левом берегу Куры, в современном Куткаменском районе. Денежное обращение появилось в Албании еще в III—II вв. до н. э.; однако широкое распространение оно получило только в первые века нашей эры. Несмотря на большие экономические и социальные сдвиги, в некоторых местностях, удаленных от торговых путей, еще долго сохранялись первобытнообщинные отношения.