ВАНСКОЕ ЦАРСТВО (УРАРТУ)

И ГОСУДАРСТВА ЗАКАВКАЗЬЯ

1. Племена Закавказья в V—II тысячелетиях до н. э. Возникновение государства Урарту

Природные условия, источники и историография. В районах Армянского нагорья и Закавказья, где природные условия не благоприятствовали быстрому прогрессу поливного земледелия, важную роль играло наличие рудных богатств, главным образом меди и железа; на степных нагорьях и альпийских лугах эффективно развивалось скотоводство.

Среди источников по истории Закавказья в древности важны урартские надписи, которые стали известны еще в 1828—1829 гг., но лишь к концу XIX в. успехи древневосточной лингвистики позволили произвести их убедительную дешифровку. Урартские надписи Закавказья в это время изучались и публиковались М. В. Никольским. Большое значение имели в начале XX в. экспедиции под руководством И. А. Орбели, одна из которых открыла на Ванской скале обширную надпись царя Сардури II. По содержанию урартские надписи представляют собой либо летописи по годам, освещающие деятельность урартских царей, либо сообщают о строительных работах. Много данных по истории Урарту содержится в ассирийских и вавилонских источниках, описывающих внешнюю политику и военные походы этих государств, особенно в район Закавказья. Огромный материал дает археология, особенно раскопки таких важных урартских центров, как Кармир-блур (Тейшебаини), Аргиштихинили и Еребуни.

Ведущее место в изучении Урарту принадлежит советской науке. И. М. Дьяконовым были переведены и прокомментированы ассиро-вавилонские источники по истории Урарту (1951) и некоторые урартские документы. Г. А. Меликишвили принадлежит лучшее издание урартских надписей с переводом и подробным комментарием (1954 г. и позже). Сводный труд Б. Б. Пиотровского по истории и культуре Урарту впервые был издан в 1944 г., в переработанном виде— в 1959 г. Много сделали для изучения истории и культуры Урарту Г. В. Церетели, И. И. Мещанинов, Н. В. Арутюнян, А. А. Мартиросян и другие советские ученые. В последние годы проводились раскопки урартский памятников на территории Турции и Ирана. Урартские древности успешно изучали такие зарубежные исследователи, как А. Сэйс, К. Ф. Леманн-Хаупт, Р. Барнет, Ф. Кениг, И. Фридрих.

Древнейшие земледельческие и скотоводческие племена. В V—IV тысячелетиях до н. э. долины Куры и Аракса в основном по берегам небольших впадающих в них речек были заселены оседлыми земледельцами и скотоводами, поселки которых хорошо изучены археологами при раскопках в Шомутепе в Азербайджане, Шулавери в Грузии и Техуг в Армении. Они состояли из круглых в плане глинобитных жилых и хозяйственных строений, что является специфической чертой культуры закавказских земледельцев, поскольку в большинстве других раннеземледельческих культур Древнего Востока строения имеют квадратную или прямоугольную планировку. В хозяйстве большую роль играли каменные, кремневые и костяные орудия, наряду с которыми появляются и медные изделия. Основу хозяйства составляло мотыжное земледелие с возделыванием пшеницы, ячменя, проса и полбы, разведение крупного и мелкого рогатого скота. В небольших поселках площадью в 0,5—1 га жило по 100—300 человек, видимо, образующих одну общину, сообща ведущую хозяйство. Весьма архаическая по облику культура ранних земледельцев Закавказья заметно уступала по уровню развития современным ей культурам Северной и Южной Месопотамии — Халафу и Убейду. Из этих более развитых южных областей иногда попадали в Закавказье отдельные предметы — нарядные расписные сосуды и каменные печати, что свидетельствует о наличии культурных связей, благотворно влияющих на формирование местной культуры.

В III тысячелетии до н. э. на Армянском нагорье и в Закавказье распространяется культура раннебронзового века, названная куро-аракской. Значительное развитие получает земледелие; при обработке полей используется примитивная соха, урожай убирается с помощью серпов, лезвия которых изготовленыиз сплава меди с мышьяком. Все это вело к увеличению населения, и наряду с небольшими поселками появляются сравнительно крупные центры, нередко обнесенные оборонительными стенами. Весьма разнообразной становится ремесленная деятельность. Обычно в каждом поселении был дом-мастерская ремесленника, члена данной общины, обслуживавшего ее потребности, где изготовлялись из различных сплавов украшения, керамика, орудия труда и оружие — топоры, кинжалы и копья. Одновременно с широким освоением низменностей и горных долин в III тысячелетии до н. э. закавказские племена поднимаются со своими стадами высоко в горы. Здесь складывается особый вид хозяйства — отгонное скотоводство.

Освоившие горные районы скотоводческо-земледельческие племена стали также и хозяевами расположенных там рудных месторождений, что послужило для них дополнительным источником богатства. Интенсивно идет разложение первобытного строя, выделение племенных вождей и богатой знати, начинающей противопоставлять себя рядовым общинникам. Этот процесс нашел свое отражение в погребальных памятниках горных скотоводческих племен II тысячелетия до н. э. Для племенных вождей сооружаются огромные каменные курганы диаметром в 80—100 м, в которых под каменной насыпью скрывались большие залы площадью до 150 кв. м, со стенами, выложенными из крупных камней. Здесь и располагалось само погребение, находились погребальные четырехколесные повозки, лежали многочисленные предметы, в том числе богатое церемониальное оружие из серебра, художественные сосуды с рельефами, изготовлявшиеся из драгоценных металлов. Такие курганы племенной знати были раскопаны на высокогорном плато в Триалети к юго-западу от Тбилиси и в других местах.

Накопление богатств, складывание социального и имущественного неравенства вели к частым межплеменным столкновениям. В горах строятся большие укрепленные крепости, стены которых сложены из огромных каменных глыб. В особую ремесленную отрасль выделяется оружейное дело. В конце II тысячелетия до н. э. появляется оружие из железа. Оснащенные этим оружием воины образовывали боевую дружину племенных вождей.

Возникновение государства Урарту. Особенно интенсивным процесс разложения первобытных правопорядков был у племен, обитавших в районе озера Ван и носивших наименование урартов. Восемь стран под общим наименованием Уруатри упоминаются уже в XIII в. до н. э. при описании похода ассирийского царя Салманасара I. В конце XII в. до н. э. поход к озеру Ван совершил другой ассирийский правитель — Тиглатпаласар I. Он повествует о своих победах над

23 “царями” местной страны, которые имели свои колесницы и дворцы. Скорее всего речь идет о предводителях небольших территориальных объединений, подобных племенным вождям, захороненным в триалетских курганах. Колесницы были важным боевым оружием тогдашних армий и в определенной мере символизировали военную власть местных правителей — недаром их помещают в богатые погребения.

Плодородные земли в Ванском районе способствовали развитию земледелия, и скоро именно эта область становится центром нового государственного образования Древнего Востока. В XI—Х вв. до н. э. здесь идет процесс объединения мелких владений в более крупное образование, носящее уже характер государства. Видимо, к этому времени восходят и первые попытки создания местной урартской письменности на основе иероглифики, близкой в ряде отношений к хеттской.

В документах ассирийского царя Ашшурнацирапала II (IX в. до н. э.) вместо многочисленных мелких владений уже упоминается одна страна, носящая имя Урарту. Ее центром были земли по восточным и северным берегам озера Ван. Другое государственное объединение урартских племен под названием Мусасир сложилось к юго-западу от озера Урмия. Здесь находился общеурартский культовый центр, особо почитаемые храмы и святилища.

Консолидация первых урартских государственных образований была вызвана необходимостью объединения усилий в борьбе с ассирийской агрессией. Первым правителем объединенного Урарту стал царь Араму (864—845 гг. до н. э.), против владений которого были направлены походы армии Салманасара III. Сведениями об этих походах мы располагаем из ассирийских источников, склонных, естественно, все события трактовать в благоприятном для Ассирии виде. В ходе похода 859 г. до н. э. подверглись разгрому районы к югу от Ванского озера, в 856г. до н. э. ассирийцы вторично разбили Араму и захватили “царский город” Арзашкун. Однако эти военные акции не затронули основных областей Урарту и Мусасира, и вопреки надеждам ниневийских владык рост и усиление нового государства продолжаются.

Урартский правитель Сардури I (835—825 гг. до н. э.) уже официально оформляет свои великодержавные претензии. Он принимает пышный титул, полностью заимствованный у ассирийских царей, в котором только название Ассирии заменено именем Урарту. Это был прямой вызов могущественнейшей державе Древнего Востока. Столицей Урартского государства становится город Тушпа, вокруг которого возводятся мощные каменные стены. Под эгидой правителя Тушпы объединяются мелкие владения, сплачиваясь в единый государственный организм. Недаром Сардури I именует себя “царем царей, который от всех царей получал дань”.

Активной деятельностью по укреплению единого государства отмечено правление урартского царя Ишпуини (825— 810 гг. до н. э.). Если надписи Сардури писались по-ассирийски, то теперь все официальные тексты составляются на урартском языке, для которого была использована чуть измененная ассирийская клинопись. Границы владений правителей Тушпы расширяются до озера Урмия, и второе урартское государственное образование Мусасир становится зависимым владением. Теперь уже все урартские племена были объединены в одном государстве.

С целью идеологического сплочения разноплеменной державы проводится и, своего рода религиозная реформа с выделением трех главных божеств: Халди — бога неба, Тейшебы — бога грома и дождя, Шивини — бога солнца. В древнем религиозном центре Мусасире от имени Ишпуини и его сына Менуа возводятся культовые строения, храму Халди жертвуются богатые дары.

Одновременно интенсивная строительная деятельность охватывает почти всю территорию государства. О ней сообщают многочисленные строительные надписи Ишпуини, возводившего храмы и дворцы, организующего храмовые хозяйства. Однако это была лишь одна сторона энергичной деятельности молодого государства. Надписи Ишпуини повествуют и о многочисленных походах. Урартские войска проникают в царство Манна, расположенное к юго-западу от озера Урмия, стремятся обойти с фланга ассирийскую державу. Урарты уводили из захваченных областей в качестве добычи многочисленные стада, но в отличие от большинства ассирийских набегов не разоряли присоединяемые территории. В надписях Ишпуини специально оговаривается, что часть имущества оставлялась покоренным странам, которые отныне должны были представлять надежный оплот Урартского государства.

Ванское царство на вершине могущества. Во многих надписях Ишпуини ставит рядом со своим имя сына Менуа. Видимо, этот выдающийся впоследствии государственный деятель начал играть большую роль в управлении уже при жизни своего отца, хотя, судя по отсутствию титула, не являлся его официальным соправителем. Имя Менуа совершенно не упоминается в ассирийских текстах, но именно он был подлинным создателем урартского могущества. Активная хозяйственная и строительная деятельность, дальновидная политика в отношении вновь присоединяемых областей, личное участие в многочисленных войнах и походах характеризуют бурную деятельность этого энергичного и неутомимого правителя. Сохранилась памятная стела, на которой указано: “С этого места конь по имени Арцибини, на котором сидел Менуа, прыгнул на 22 локтя”.это составляет 11 м 20 см и весьма близко к современным рекордам по конным прыжкам. Недаром имя коня “Арцибини” может быть переведено как “орел”. Официальные анналы год за годом описывают деятельность этого инициативного правителя. Сами анналы были тоже одним из государственных нововведений, и отныне все урартские цари составляют подобные официальные летописи, освещающие события их царствования. Большое внимание Менуа уделял организации армии. Есть основания полагать, что со времени его правления центральная власть полностью взяла на себя заботы по экипировке войск, ранее частично возлагавшиеся на подвластных правителей. Урартская армия переходит на лучшее в Передней Азии ассирийское вооружение и ассирийские военные доспехи. Военные походы Менуа идут в двух направлениях — на юго-запад, в сторону Сирии, где его войска овладевают левобережьем Евфрата, и на север, сторону Закавказья. В походах захватываются пленные, богатая добыча, сжигаются вражеские города. Но примечательна и другая особенность, наметившаяся уже в политике Ишпуини, — покореные владения целиком не разоряются, наоборот, сохраняются при условии признания политической гегемонии Урарту и выплаты дани. Большое внимание уделял Менуа организации зависимых владений. Видимо, в ряде из них оставались местные правители (“под условием выплаты дани”), но одновременно назначались и представители центральной власти — областеначальники. Возможно, именно с Менуа связана своего рода административная реформа — разделение Урартского государства на области, во главе которых стояли представители центрального правительства. Часто во вновь присоединенных областях строились урартские крепости, утверждавшие военное присутствие Урарту и становившиеся центрами административно-хозяйственной деятельности. Так, на левом берегу Аракса была возведена крепость Менуахинили, ставшая важным опорным пунктом для дальнейшего продвижения в Закавказье.

Строительная деятельность Менуа отличается еще большим размахом, чем это было в правление Ишпуини. Всего сохранилось около ста надписей с его именем, а большинство из них связано с тем или иным строительством. Возводятся крепости, строятся культовые комплексы, проводятся каналы, на орошенных землях организуются царские хозяйства. Особенно большие работы были осуществлены в центральной части урартских владений — в районе столичного города Тушпы. Здесь был проведен канал длиной в 70 км, представляющий собой сложное ирригационное сооружение, которое урартский царь назвал своим именем (“канал Менуа”). Строительство каналов упоминается и для других районов урартского царства. Видимо, по замыслам урартского правительства поливное ирригационное земледелие с его высокими и устойчивыми урожаями должно было стать основой экономического могущества страны.

При сыне и преемнике Менуа — Аргишти I (786—764 гг. до н. э.) Урартское государство вступило в решающую схватку с Ассирией за лидерство в Передней Азии, за господство на основных торговых путях, проходивших через Восточное Средиземноморье. Правление Аргишти — это безусловно зенит могущества Урартского государства.

Недаром ассирийские тексты характеризуют урартского царя в выражениях, отражающих плохо замаскированный страх: “Аргишти, урарт, чье название страшно, как тяжелая буря, чьи силы обширны...” Прекрасно вооруженная армия позволяла Аргишти с успехом осуществлять все военные начинания. Он даже сообщает о победе над войсками Ассирии. На юге Аргишти серией последовательных походов и заключением союзов осуществлял планомерный фланговый охват Ассирии. Урартские войска проникают в Северную Сирию, где местные правители склоняются на сторону Урарту, перерезают важнейшие торговые пути, ведущие с запада в Ассирию. На юго-востоке урарты. включив в орбиту своего влияния Маннейское царство, спускаются по горным долинам до бассейна Диялы, выходя на границы Вавилонии. В результате Ассирия оказывается охваченной с трех сторон владениями Урарту и его союзников.

Важное значение придавал Аргишти и продвижению на север, в Закавказье. Здесь урартские войска доходят до границ Колхиды в Западной Грузии, форсируют Араке и овладевают обширной территорией на его правобережье вплоть до озера Севан. На этой территории осуществляется обширная программа хозяйственно-строительной деятельности. На месте современного Еревана в 782 г. до н. э. возводится город Еребуни, а в районе Армавира в 776 г. до н. э. строится крупный городской центр Аргиштихинили. Во вновь созданных городах-крепостях возводятся гигантские зернохранилища, где сосредоточиваются государственные запасы зерна. Дальновидная политика создания второго важного экономического центра Урартской державы в Закавказье, в области, удаленнойот основного театра урартско-ассирийского противоборства, полностью оправдала себя в ходе последующих событий. Выполнение строительной и хозяйственной программы урартского правительства обеспечивали огромные массы военнопленных, захватываемые в многочисленных походах. Только за тринадцать лет правления Аргишти, урартами было захвачено в плен свыше 280000 мужчин и женщин. Таким образом, военные походы не только расширяли территориальные границы и увеличивали политическое влияние Урарту, но и служили постоянным источником поступления рабов-военнопленных, одной из основных категорий трудящегося населения рабовладельческого государства. Военные успехи Урартского государства были теснейшим образом связаны с функционированием всей социально-экономической системы урартского общества, что и объясняет его расцвет в VIII в. до н. э.

Политику своего отца продолжил Сардури II (764—735 гг. до н. э.). Военные походы и строительные мероприятия составляют основное содержание его практической деятельности. Правда, размах военных походов несколько сокращается и общее число пленных, захваченных за время его правления, достигает 190000 человек. Прекрасно сознавая огромную роль армии в структуре государственной деятельности, Сардури II проводит в начале правления военную реформу. Основу вооруженных сил при нем составляет профессиональная армия, полностью находящаяся на царском довольствии и содержании. Походы Сардури II на первых порах повторяют основные оперативные направления Аргишти, нацеленные на фланговый охват Ассирии.

Назревала решительная военная схватка за гегемонию в Передней Азии, и в этих условиях Ассирия наносит первый удар. В 743 г. до н. э. обновленная Тиглатпаласаром III ассирийская армия вступает в решительное сражение с возглавляемой Урарту коалицией в Северной Сирии около города Арпада. Союзники терпят поражение, и Сардури II отступает на коренные земли Урартской державы. В 735 г. до н. э. Тиглатпаласар III осуществляет поход в самое сердце Урартской державы, в район озера Ван, Ассирийские тексты восторженно описывают успехи своих войск. Несомненно, урарты потерпели военное поражение и ряд центральных районов Урарту был предан мечу и огню. Но значение этого похода не следует и преувеличивать. Несмотря на осаду урартской столицы Тушпы, ассирийцы так и не смогли овладеть ее превосходно укрепленной цитаделью. Незатронутой осталась важная в военно-стратегическом отношении область Мусасира, нависающая с северо-востока над коренными землями Ассирии, не говоря уже о закавказских областях, где еще Аргишти начал создавать второй важный экономический центр Урарту. В открытом военном противоборстве с Ассирией Урарту потерпело первое поражение, но схватка за лидерство еще не была закончена.

Ассирия собирает силы для второго удара по своему основному сопернику и конкуренту, который был осуществлен во время правления следующего урартского царя—Русы I (735—713 гг. до н. э.). Вступив на престол. Руса I застал отцовскую державу поколебленной военными неудачами, но с большой энергией взялся за ликвидацию смут и вскоре полностью овладел положением. Правителем Мусасира был поставлен человек про-урартской ориентации, и несмотря на его официальную коронацию, произведенную самим Русой, в Мусасире сохранялся и областеначальник, назначаемый Тушпой. Восставшие военачальники были разгромлены. Во избежание дальнейших неурядиц царь разукрупнил административные единицы Урартской державы, стремясь не сосредоточивать в руках областеначальников больших территорий и воинских сил.

Во внешней политике Руса I старался избегать открытого противоборства с Ассирией, поддерживая вместе с тем, где возможно, антиассирийские настроения и действия. Активную политику на юге затрудняло вторжение кочевников-киммерийцев в северные области Урарту, где они нанесли поражение высланным против них урартским войскам. Вместе с тем Руса I продолжает расширять свои владения в Закавказье к северо-востоку от озера Севан. Здесь он, по его словам, в один год разбил 23 царей, т. е. мелких местных владетелей. В завоеванных областях были построены два города-крепости. Большие работы по созданию мощного хозяйственного комплекса осуществлялись Русой I к северу от озера Урмия: проведены многочисленные каналы, построены крепости-города, принадлежавшие членам царской семьи. Видимо, в этом районе Руса I создавал опорную военно-хозяйственную базу для поддержки царства Манна, опасавшегося роста ассирийского могущества. В основном центре державы — на восточном побережье Вана строится обширное водохранилище, создаются виноградники и поля, возводится город Русахинили, который некоторые исследователи склонны рассматривать как новую столицу Урарту. Однако, как и его предшественники, Руса I во всех надписях именует себя “царем страны Урарту, правителем Тушпа-города”, так что скорее всего старая столица сохраняла свое значение.

Видя, с какой энергией и успехами Руса I укрепляет могущество Урарту, Ассирия поспешила нанести своему сопернику второй военный удар. В 714 г. до н. э. ассирийская армия, возглавляемая Саргоном II, двинулась в области к востоку от озера Урмия против местных правителей, искусно натравливаемых на Ассирию урартским царем. Руса I счел момент удобным для решающего сражения и попытался со своими войсками зайти в тыл к Саргону II. Битва произошла в горной местности и кончилась поражением урартов. После одержанной победы ассирийцы как бы повторили программу превентивного похода Тиглатпаласара III, хотя и по другому маршруту. Грабя, сжигая и уничтожая все по пути, Саргон II двинулся в обход озера Урмия и разорил создаваемый здесь Русой I хозяйственный комплекс. Далее ассирийцы обогнули озеро Ван с севера, но не рискнули вступить в коренные урартские земли на восточном побережье, где находилась столица Тушпа, ранее безуспешно осаждавшаяся Тиглатпаласаром III. На обратном пути в Ассирию Саргон II во главе 1000 всадников совершил стремительный переход по горам и внезапным ударом захватил урартский культовый центр Мусасир, где торжествующим победителям достались громадные храмовые сокровища, накопленные за время правления многих урартских царей. По всему маршруту похода ассирийцы последовательно стремились нанести противнику максимальный урон, подорвать экономическую мощь Урарту .

В надписи Саргона II сообщается, что будто бы Руса I, узнав о падении Мусасира, покончил с собой. Действительно, с точки зрения международных отношений значение похода 714 г. до н. э. было велико. Государство Урарту окончательно и бесповоротно потерпело поражение в борьбе за политическую гегемонию в Передней Азии, уступив эту роль Ассирии. Почти столетнее урартско-ассирийское соперничество закончилось победой ассирийской военной державы.

§ 2. Урартское общество и культура

Большую роль в возвышении и расцвете Урарту сыграла развитая экономика страны. Ее основой было поливное земледелие плодородных равнин и низменностей и специализированные ремесла, связанные в первую очередь с металлургией и обработкой металлов.

Урартское государство уделяло особое внимание подъему и организации экономики страны, в первую очередь поливного земледелия. Надписи урартских царей регулярно сообщают о проведении каналов, устройстве водохранилищ, создании садов и виноградников. Сельскохозяйственная продукция в огромных количествах сосредоточивалась в складах и хранилищах городов-крепостей, возводимых по всей территории страны.

Большую роль в экономике стали играть царские хозяйства, создаваемые почти каждым урартским правителем. Так, известно о существовании “виноградника Менуа”, “виноградника Сардури”, больших комплексных хозяйств — “долины Менуа” и “долины Русы II". В Закавказье одновременно с постройкой Аргиштихинили были проведены четыре оросительных канала, созданы' сады и виноградники. Одновременно с постройкой Тейшебаини, Руса II проводит канал, идущий через туннель в скале, существующий до наших дней, и организует обширные сельскохозяйственные угодья. По ориентировочным подсчетам зернохранилища и винные склады Тейшебаини были рассчитаны на продукцию, получаемую на территории в 4000 — 5000 га. Персонал царского хозяйства в Русахинили насчитывал 5500 человек. Правда, его состав учитывал интересы царской резиденции — одних писарей было 1188 человек. В царских хозяйствах велась обработка сельскохозяйственной продукции, работали ремесленные мастерские.

Центрами царских хозяйств во многих случаях становились создаваемые центральным правительством города-крепости, хорошо известные благодаря раскопкам советских археологов в Тейшебаини, Аргиштихинили и Еребуни. Ядром города была цитадель, где находились дворец-резиденция наместника, культовые постройки и гигантские хранилища, предназначенные для продуктов сельского хозяйства, складов оружия и разнообразной утвари. У подножия цитадели располагался сам город: монументальные дома знати и невзрачные жилища подневольного люда.

Значительно меньшее значение имели храмовые хозяйства. Урартские храмы, как правило, были невелики по размерам. Основу их богатств составляли пожертвования, состоящие из различной утвари и предметов искусства. В отдельных случаях храмы имели собственные земельные угодья, стада скота и, возможно, занимались в определенных масштабах торговлей. Впрочем, торговля в Урарту не получила особого развития в условиях стремления урартских властей к созданию хозяйственной системы с централизованным распределением.

Социальная структура урартского общества отражает особенности и противоречия, свойственные рабовладельческим обществам древневосточного типа. Значительную часть населения Урарту составляли общинники, обозначаемые термином “вооруженные свободные люди племени”. Действительно, на первых порах урартские цари, ведя войны, в значительной мере опирались на своего рода народное ополчение. В целом свободное население Урарту насчитывало около 1,5 млн. человек. Община сохраняла в какой-то мере самоуправление и выступала во внутренней структуре Урартской державы как особая единица, игравшая важную роль в сельскохозяйственном производстве. Иногда в распоряжении общины имелись и рабы.

Верхушку урартского общества образовывала многочисленная военная и служилая знать.

Это были члены правящей династии, многочисленные родственники царя, часть племенной знати и потомков правителей мелких владений, вошедших в состав основного ядра урартской державы. Но все большее значение приобретала прослойка, связанная с военно-административным аппаратом: главный военачальник, его помощники, наместники провинций — областеначальники. Постепенно система управления разрасталась и усложнялась. Так, управляющие царскими хозяйствами именовались “держателями печати”; наряду с ними известны финансовые деятели (“человекденег”, “человек счета”), организаторы сельскохозяйственного производства (“человек посева”, “старший пастух”).

Весьма многочисленным в Урарту был класс рабов и лиц подневольного труда, близких к рабскому состоянию. Основным источником рабства были многочисленные войны урартских царей, одной из главных целей которых и было получение новых контингентов рабочей силы. Сам термин “раб” в урартском языке означал в первую очередь чужака, военнопленного. Иногда военнопленные могли включаться в состав урартских вооруженных сил, иногда раздавались воинам, но основная масса направлялась царской властью в производство. Расцвет и ритмичное функционирование урартской экономики были тесно связаны с непрерывным поступлением новой рабочей силы. Возможно, при массовых переселениях в Урарту, как и в Ассирии, образовывались поселки государственных рабов, обязанных вести самостоятельное хозяйство; часть рабов поступала в царские хозяйства, трудилась на полях и в мастерских. Жестокая эксплуатация и бесправие рабов в той же мере характерны для Урарту, как и для всего Древнего Востока. В одном из писем, направленных царской администрацией в Тейшебаини, предписывается разыскать раба, скрывшегося с любимой и девушку отобрать. Беглые рабы пытаются укрыться в соседних государствах и об их выдаче ведется дипломатическая переписка.

Политический строй Урарту был направлен на осуществление основных задач, стоящих перед государством. Организация непрерывного притока рабов-военнопленных, борьба за политическую гегемонию в Передней Азии, необходимость держать в смирении и покорности эксплуатируемые социальные группы своей страны требовали особого внимания к армии и к военной организации. Урартские цари предпринимают постоянные усилия по оснащению и совершенствованию вооруженных сил. Ассирийцы отмечали огромное мастерство урартов в тренировке лошадей, предназначавшихся для конницы.

В надписях неоднократно сообщается о достижениях урартских царей в конных прыжках и стрельбе из лука. Армия была основой могущества и самого существования Урарту.

Значительное внимание урартское правительство уделяло и организации централизованной административно-хозяйственной системы. Государство было разделено на наместничества, во главе каждого стоял областеначальник, располагавший воинскими силами и обширным административным аппаратом. Стремясь к централизации, царская власть постоянно направляла правителям областей и чиновничьему аппарату многочисленные, порой мелочные, предписания. Например, из Тушпы в Тейшебаини посылалось письмо с указанием, за кого следует выдать дочку местного повара.

Восстания и неурядицы свидетельствуют о том, что в конечном итоге урартским царям не удалось создать прочное централизованное государство. Основное ядро Урартской державы, охваченное системой административного деления, окружали многочисленные полузависимые и союзные царства и владения, чья верность центральной власти находилась в прямой зависимости от военно-политических успехов урартских царей. Урартская держава объединяла области, весьма различные и в этническом отношении, и по уровню хозяйственного развития. Усилия урартских властей по подъему экономики не привели к созданию единой хозяйственной системы. Сформировались по крайней мере два экономических центра — ванский и закавказский. Успешное функционирование царских хозяйств во многом зависело от постоянного притока рабов-военнопленных, т. е. от удачных войн. В этом были основные причины внутренней слабости Урарту, повлиявшие в конечном итоге на его судьбу.

Значительным успехам урартского общества в хозяйстве и политике соответствовали и большие достижения в области культуры.

Наряду с древними местными традициями в урартской культуре явственно выступает пласт, связанный с освоением культурного наследия хурритов и Хеттской державы. Сами урарты по языку были родственны хурритам. В урартской дворцовой канцелярии, в характере оформления документов, в применяемой клинописной скорописи отчетливо прослеживается связь с хурритско-хеттскими традициями. Придворная культура Урарту многое восприняла от Ассирии с ее ориентацией на прославление царя, царского войска, мощи и силы в любом их проявлении. Для урартской культуры характерно широкое распространение мощных крепостей и благоустроенных городов. Крепости, являвшиеся в большинстве случаев одновременно и цитаделями городских поселений, располагались на естественных возвышенностях и скалах. Их стены и башни, сложенные из огромных, тщательно вытесанных каменных глыб, свидетельствуют о большом мастерстве урартских строителей и военных специалистов.
Мощные крепости были символом могущества урартских царей и рабовладельческой знати.

Придворную культуру Урарту отличает стремление создать впечатление богатства, могущества и пышности. Сложившаяся еще на заре формирования урартской государственности, она обычно повторяет одни и те же нормы и каноны, создавая ощущение традиционности и устойчивости. Так, для росписи интерьеров урартских дворцов и храмов характерна декоративность, застывшая ритмика трафаретно повторяющихся фигур божеств, животных, растительных мотивов. Некоторой живостью отличаются лишь изображения животных в сценах царской охоты. В Еребуни открыты фрески, воспроизводящие сцены вспашки земли и пастьбы скота. Исключительным мастерством и декоративной пышностью отмечены произведения урартских специалистов по художественной бронзе — нарядное оружие и доспехи, части трона.

Традиции и каноны, выработанные урартами, оказали заметное влияние на культуру народов Закавказья, скифских племен; урартские связи прослеживаются в культуре Древнего Ирана и ранней Греции.
 
 

§ 3. Упадок Урарту. Ранние государственные образования в Древней Армении и Древней Грузии

Отказавшись от борьбы за лидерство в Передней Азии, урартские цари продолжали вести антиассирийскую политику, исподволь поддерживая в буферных областях мелких правителей, которые пытались балансировать между двумя державами.

В этих условиях Аргишти II (713— 685 гг. до н. э.) направляет свои походы на восток, достигая побережья Каспийского моря, и продолжает традиционную политику урартских царей в завоеванных областях, подчиняя их на условии выплаты дани.

В какой-то мере стабильное положение страны сохраняется и при Русе II

(685-645 гг. до н. э.). Устанавливаются мирные отношения с Ассирией. В Закавказье Руса II проводит большие ирригационные работы и строит город Тейшебаини.

Однако, подлинная угроза Урартскому государству крылась не в Ассирийской державе, а в скифских кочевых племенах, проникших в Переднюю Азию вслед за киммерийцами и создавших в 670-х годах до н. э. собственное “царство” в Северо-Западном Иране. Их удары были тем более опасными, что они затрагивали и глубокие тылы Урарту, остававшиеся практически недосягаемыми для ассирийской агрессии. Вынужденное уделять основное внимание обороне, лишенное огромных масс военнопленных, ранее вливавшихся в экономику в результате удачных захватнических походов, Урарту заметно дряхлеет и постепенно сдает свои позиции на международной арене. В письмах ассирийскому царю правитель Урарту уже почтительно именует адресата “отцом” и “господином”. В начале VI в. до н. э. Урарту попадает в зависимость от Мидии, а к 590 г. до н. э. полностью прекращает свое существование. Археологические раскопки Тейшебаини открыли яркую картину гибели последних урартских оплотов в Закавказье, взятых штурмом, разграбленных и сожженных торжествующими победителями.

Значительная часть бывших урартских владений досталась Мидии.

Вместе с тем уже в конце VII в. до н. э. отмечается значительное развитие области Арме-Шуприя, бывшей, видимо, одним из центров формирования древнеармянской народности, включившей в свой состав потомков урартов и некоторые другие племенные группы. В начале VI в. до н. э. здесь образуется независимое древнеармянское царство, вошедшее затем вместе с другими областями бывшего Урартского государства в состав Персидской державы.

Правительство Персии широко привлекало к управлению сатрапиями местную знать, и ее представители собирали от его имени дань. Правителями одной из сатрапий стали представители древне-армянской знати—Ервандиды (Оронтиды в греческой передаче). Источники всячески подчеркивают их тесную связь с персидским царским домом: по имеющимся сведениям Ерванд II был даже женат на сестре Артаксеркса II. Культура и быт сатрапа и его окружения также следовали персидским образцам.

В сатрапии, управляемой Ервандидами, и на соседних территориях продолжалось развитие рабовладельческих отношений. Различались рабы-пленники и так называемые доморощенные рабы, т. е. рабы, рожденные от несвободных родителей.

После крушения Персидского государства правитель Армении Ерванд III объявил себя царем. В результате образовалось самостоятельное древнеармянское государство.

Интенсивно развивались и западные области Закавказья. Здесь в меньшей мере ощущалось воздействие Персии, зато большую роль играли греческие города (Фасис, Диоскуриада и др.), возникающие в VI в. до н. э. на Черноморском побережье по большей части на местах древних местных поселков. На первое место в VI — IV вв. до н. э. выдвигается местное государство в Колхиде. Социальная дифференциация общества особенно ярко заметна на материалах погребений. Так, только одна женская могила V в. до н. э. содержала свыше 1600 золотых изделий, включая великолепные диадемы с изображениями львов, терзающих быка и газель. Поселения городского типа складываются и в материковой части, вдали от побережья. Основой расцвета Колхиды были разнообразные ремесла и развитая торговля. Особенным совершенством отличались изделия местных мастеров из железа и золота. Недаром в античном мире утвердилось представление о Колхиде как о стране золотого руна, манившего к себе греческих флибустьеров. Торговля осуществлялась с помощью денег в монетной форме. При этом во внутренних районах Колхиды преобладали монеты местного выпуска, так и названные современными исследователями “колхидками”. На одной стороне монеты изображен бюст правителя, а на другой — голова быка. Их выпуск в V— III в. до н. э. свидетельствует о товарно-денежных отношениях и, по мнению ряда исследователей, о существовании самостоятельного колхидского государства.