Иоанн III Васильевич - великий князь Московский, сын Василия Васильевича Темного и Марии Ярославны, родился 22 января 1440 г., был соправителем отца в последние годы его жизни, вступил на престол в 1462 г. он продолжал политику своих предшественников, стремясь к объединению Руси под главенством Москвы и уничтожая удельные княжества и независимость вечевых областей, а также ведя борьбу с Литвой из-за присоединившихся к ней русских земель. Действия Иоанна не отличались особой решительностью: осторожный и расчетливый, не обладавший личной храбростью, он предпочитал достигать намеченной цели медленными шагами, пользуясь благоприятно складывавшимися обстоятельствами. Сила Москвы достигла уже значительного развития, тогда как ее соперники заметно ослабели; это придавало широкий размах осторожной политике Иоанна. Отдельные русские княжества были слишком слабы; не хватало средств для борьбы и у великого княжества литовского, а соединению этих сил мешало установившееся уже в массе русского населения сознание своего единства и враждебное отношение русских к упрочивавшемуся в Литве католицизму. Новгородцы, опасаясь за свою самостоятельность, решили было искать защиты у Литвы, хотя в самом Новгороде сильная партия была против этого решения. Иоанн сперва ограничивался увещаниями. Но литовская партия, руководимая семьей Борецких, окончательно взяла верх. Сперва был приглашен в Новгород (1470) один из служилых литовских князей Михаил Олелькович (Александрович), а затем, когда Михаил, узнав о смерти брата своего Семена, бывшего киевским наместником, ушел в Киев, заключен договор с королем польским и великим князем литовским Казимиром. Новгород отдался под его власть, с условием сохранения новгородских обычаев и привилегий. Тогда Иоанн выступил в поход, собрав многочисленное войско, в котором были вспомогательные отряды трех его братьев, Твери и Пскова. Казимир не подал помощи новгородцам, и их войска, 14 июля 1471 г., потерпели решительное поражение в битве у р. Шелони от воеводы Иоанна, князя Данила Дмитриевича Холмского; несколько позже другая рать новгородская была разбита на Двине князем Василием Шуйским. Новгород просил мира и получил его, под условием уплаты 15500 рублей, уступки части Заволочья и обязательства не вступать в союз с Литвой. После того, однако, началось постепенное стеснение новгородских вольностей. В 1475 г. Иоанн посетил Новгород и судил здесь суд по старине, но затем жалобы новгородцев стали приниматься и в Москве, где по ним и творили суд, вызывая обвиняемых за московскими приставами, вопреки привилегиям Новгорода. Новгородцы терпели эти нарушения своих прав, не давая предлога к полному их уничтожению. В 1477 г. такой предлог явился, однако, у Иоанна: новгородские послы, Подвойский Назар и вечевой дьяк Захар, представляясь Иоанну, назвали его не "господином", как обыкновенно, а "государем". Напрасны были ответы новгородского веча, что оно не давало своим посланникам подобного поручения; Иоанн обвинил новгородцев в запирательстве и нанесении ему бесчестия и в октябре выступил в поход на Новгород. Не встречая сопротивления и отвергая все просьбы о мире и помиловании, он дошел до Новгорода и осадил его. Лишь здесь новгородские послы узнали условия, на которых великий князь соглашался помиловать свою отчину: они заключались в полном уничтожении вечевого управления. Окруженный со всех сторон, Новгород должен был согласиться на эти условия, равно как на отдачу великому князю всех Новоторжских волостей, половины владычних и половины монастырских, успев только выторговать небольшие уступки в интересах бедных монастырей. 15 января 1478 г. последовала присяга новгородцев Иоанну на новых условиях, после чего он въехал в город и, захватив вождей враждебной ему партии, отослал их в московские тюрьмы. Новгород не сразу примирился с своей участью: в следующем же году в нем произошло восстание, поддержанное внушениями Казимира и братьев Иоанна - Андрея Большого и Бориса. Иоанн принудил Новгород покориться, казнил многих виновников восстания, заточил владыку Феофила выселил из города в московские области более 1000 семей купеческих и детей боярских, переселив на их место новых жителей из Москвы. Новые заговоры и волнения в Новгороде вели только к новым репрессивным мерам. Особенно широко применял Иоанн к Новгороду систему выселений: за один 1488 г. было выведено в Москву более 7000 житьих людей. Путем таких мер окончательно сломлено было свободолюбивое население Новгорода. Вслед за падением новгородской самостоятельности пала и Вятка, в 1489 г. принужденная воеводами Иоанна к полной покорности. Из вечевых городов только Псков сохранял еще старое устройство, достигая этого полной покорностью воле Иоанна, изменявшего, впрочем, исподволь и псковские порядки: так, наместником, избираемым вече, заменили здесь назначаемые, исключительно великим князем; отменены были постановления веча о смердах, и псковичи вынуждены были согласиться с этим. Одно за другим падали перед Иоанном и удельные княжества. В 1463 г. присоединен был Ярославль, путем уступки своих прав тамошними князьями; в 1474 г. ростовские князья продали Иоанну оставшуюся еще за ними половину города. Потом очередь дошла до Твери. Князь Михаил Борисович, опасаясь возраставшей силы Москвы, женился на внучке литовского князя Казимира и заключил с ним в 1484 г. союзный договор. Иоанн начал войну с Тверью и вел ее удачно, но по просьбе Михаила дал ему мир, на условии отречения о самостоятельных сношений с Литвой и татарами. Сохранив самостоятельность, Тверь, как раньше Новгород, подверглась ряду притеснений; особенно в пограничных спорах, тверичи не могли добиться правосудия на москвичей, захватывавших их земли, вследствие чего все большее число бояр и детей боярских переходило из Твери в Москву на службу великого князя. Выведенный из терпения, Михаил завел сношения с Литвой, но они были открыты, и Иоанн, не слушая просьб и извинений, в сентябре 1485 г. подступил к Твери; большинство бояр передалось на его сторону, Михаил бежал к Казимиру, и Тверь была присоединена. В том же году Иоанн получил Верею по завещанию князя Михаила Андреевича, сын которого, Василий, еще раньше, испугавшись опалы Иоанна, бежал в Литву. Внутри Московского княжества также уничтожались уделы, и падало значение удельных князей перед властью Иоанна. В 1472 г. умер брат Иоанна, князь Дмитровский Юрий или Георгий; Иоанн взял себе весь его удел и ничего не дал другим братьям, нарушая тем старые порядки, по которым выморочный удел должен был идти в раздел между братьями. Братья поссорились было с Иоанном, но помирились, когда он дал им некоторые волости. Новое столкновение произошло в 1479 г. Покорив Новгород с помощью братьев, Иоанн не дал им участия в Новгородской волости. Недовольные уже этим, братья великого князя были еще более оскорблены, когда он приказал одному из своих наместников схватить отъехавшего от него к кн. Борису боярина (кн. Ив. Оболенского-Лыко). Князья волоцкий и углицкий, Борис и Андрей Большой Васильевичи, снесшись между собой, вступили в сношения с новгородцами и Литвой, и собрав войска, вступили в новгородские и псковские волости. Но Иоанн успел подавить восстание Новгорода, Казимир не подал помощи братьям великого князя; одни же они не решились напасть на Москву и оставались на литовском рубеже до 1480 г., когда нашествие хана Ахмата дало им случай с выгодой помириться с братом. Иоанн согласился заключить с ними мир и дал им новые волости причем Андрей Большой получил Можайск, принадлежавший ранее Юрию. В 1481 г. умер Андрей Меньшой, младший брат Иоанна; задолжав ему 30000 рублей при жизни, он по завещанию оставил ему свой удел, в котором другие братья не получили участия. Десять лет спустя Иоанн арестовал в Москве Андрея Большого, за несколько месяцев до того не выславшего своей рати на татар по его приказу, и посадил его в тесное заключение, в котором тот и умер, в 1494 г.; весь удел его был взят великим князем на себя. Удел Бориса Васильевича, по смерти его, наследовали два его сына, из которых один умер в 1503 г., оставив свою часть Иоанну. Таким образом число уделов, созданных отцом Иоанна, сильно сократилось к концу княжения самого Иоанна. Вместе с тем, прочно было установлено новое начало в отношениях удельных князей к великим: завещание Иоанна формулировало правило, которому следовал он сам, и по которому выморочные уделы должны были переходить к великому князю. Этим правилом уничтожалась возможность сосредоточения уделов в чьих-либо руках мимо великого князя, и в корень подрывалось значение удельных князей. Расширению московских владений на счет Литвы способствовали смуты, происходившие в великом княжестве Литовском. Уже в первые десятилетия правления Иоанна многие служилые князья литовские перешли к нему, сохраняя свои вотчины; наиболее видными из них были князья Иван Михайлович Воротынский и Иван Васильевич Бельский. По смерти Казимира, когда Польша избрала королем Яна-Альбрехта, а литовский стол занял Александр, Иоанн начал открытую войну с последним. Сделанная литовским великим князем попытка прекратить борьбу путем родственного союза с московской династией не привела к ожидавшемуся от нее результату: Иоанн не ранее согласился на брак своей дочери Елены с Александром, как заключив мир, по которому Александр признал за ним титул государя всея Руси и все приобретенные Москвой во время войны земли. Позже самый родственный союз сделался для Иоанна только лишним предлогом для вмешательства во внутренние дела Литвы и требования прекратить притеснение православных. Сам Иоанн устами отправленных в Крым послов так объяснял свою политику по отношению к Литве: "великому князю нашему с литовским прочного миру нет; литовский хочет у великого князя тех городов и земель, какие у него взяты, а князь великий хочет у него своей отчины, всей земли Русской". Эти обоюдные притязания уже в 1499 г. вызвали новую войну между Александром и Иоанном, удачную для последнего; 14 июля 1500 г. русские войска одержали над литовцами большую победу у р. Ведроши, причем взят был в плен гетман литовский, князь Константин Острожский. Заключенный в 1503 г. мир закрепил за Москвой ее новые приобретения, в том числе Чернигов, Стародуб, Новгород-Северский, Путивль, Рыльск и 14 других городов. При Иоанне московская Русь, усиленная и сплоченная, окончательно сбросила с себя татарское ярмо. Хан Золотой Орды Ахмат еще в 1472 г. предпринял, по внушениям польского короля Казимира, поход на Москву, но взял только Алексин и не мог перейти Оки, за которой собралось сильное войско Иоанна. В 1476 г. Иоанн отказался платить Ахмату дань, и в 1480 г. последний вновь напал на Русь, но у р. Угры был остановлен войском великого князя. Сам Иоанн и теперь еще долго колебался, и лишь настойчивые требования духовенства, особенно ростовского епископа Вассиана, побудили его лично отправиться к войску и прервать переговоры с Ахматом. Всю осень русское и татарское войско простояли одно против другого на разных сторонах р. Угры; когда стала уже зима, и сильные морозы начали беспокоить плохо одетых татар Ахмата, он, не дождавшись помощи от Казимира, отступил 11 ноября; в следующем году он был убит ногайским князем Иваком, и власть Золотой Орды над Русью рухнула окончательно. Вслед затем Иоанн предпринял наступательные действия по отношению к другому татарскому царству - Казани. Смуты, начавшиеся в Казани по смерти хана Ибрагима между его сыновьями, Али-ханом и Мухаммед-Аминем, дали Иоанну случай подчинить Казань своему влиянию. В 1487 г. изгнанный братом Мухаммед-Амин явился к Иоанну, прося помощи, и вслед затем войско великого князя осадило Казань и принудило Али-хана к сдаче; на его место был посажен Мухаммед-Амин, фактически ставшийся в вассальные отношения к Иоанну. В 1496 г. Мухаммед-Амин был свергнут казанцами, признавшими ногайского князя Мамука; не ужившись с ним, казанцы опять обратились за царем к Иоанну прося только не присылать к ним Мухаммед-Амина, и Иоанн послал к ним незадолго перед тем пришедшего к нему на службу крымского царевича Абдыл-Летифа. Последний, однако, уже в 1502 г. был низложен Иоанном и заточен на Бело-озеро за непослушание, а Казань получила опять Мухаммед-Амин, который в 1505 г. отложился от Москвы и начал войну с ней нападением на Нижний Новгород. Смерть не позволила Иоанну восстановить утраченную власть над Казанью. С Крымом и Турцией Иоанн поддерживал мирные отношения. Крымский хан Менгли-Гирей, сам угрожаемый Золотой Ордой, был верным союзником Иоанна как против нее, так и против Литвы; с Турцией не только производилась выгодная для русских торговля на Кафинском рынке, но с 1492 г. были завязаны и дипломатические сношения при посредстве Менгли-Гирея. Характер власти московского государя при Иоанне подвергся значительным изменениям, зависевшим не только от фактического его усиления, с падением уделов, но и от появления на подготовленной таким усилением почве новых понятий. С падением Константинополя, русские книжники стали переносить на московского князя то представление о царе - главе православного христианства, которое раньше связывалось с именем византийского императора. Такому перенесению способствовала и семейная обстановка Иоанна. Первым браком он женат был на Марии Борисовне Тверской, от которой имел сына Иоанна, прозванного Молодым (см. ниже); сына этого Иоанн назвал великим князем, стремясь упрочить за ним престол. Марья Борисовна умерла в 1467 г., а в 1469 г. папа Павел II предложил Иоанну руку Зои, или, как она стала называться в России, Софьи Фоминишны Палеолог, племянницы последнего византийского императора. Посол великого князя - Иван Фрязин, как его называют русские летописи, или Жан Баттиста делла Вольпе, как было его имя в действительности, окончательно устроил это дело, и 12 ноября 1472 г. Софья въехала в Москву и обвенчалась с Иоанном. Вместе с этим браком сильно изменились и обычаи московского двора: византийская принцесса сообщила мужу более высокие представления о его власти, внешним образом выразившиеся в увеличении пышности, в принятии византийского герба, в введении сложных придворных церемоний, и отдалившие великого князя от бояр. Последние враждебно относились поэтому к Софье, а после рождения у нее в 1479 г. сына Василия и смерти в 1490 г. Иоанна Молодого, у которого был сын Димитрий, при дворе Иоанна явно образовались две партии, из которых одна, состоявшая из наиболее знатных бояр, в том числе Патрикеевых и Ряполовских, отстаивала права на престол Димитрия, а другая - по преимуществу незнатные дети боярские и дьяки - стояла за Василия. Эта семейная распря, на почве которой столкнулись враждебные политические партии, переплелась еще с вопросом церковной политики - о мерах против жидовствующих; мать Димитрия, Елена, склонялась к ереси и воздерживала Иоанна от крутых мер противнее, а Софья, напротив, стояла за преследование еретиков. Сперва победа была, казалось, на стороне Димитрия и бояр. В декабре 1497 г. открыт был заговор приверженцев Василия на жизнь Димитрия; Иоанн арестовал сына, казнил заговорщиков и стал остерегаться жены своей, уличенной в сношениях с ворожеями. 4 февраля 1498 г. Димитрий был венчан на царство. Но уже в следующем году опала постигла сторонников его: Семен Ряполовский был казнен, Иван Патрикеев с сыном пострижены в монахи; вскоре Иоанн, не отнимая еще у внука великого княжения, объявил сына великим князем Новгорода и Пскова; наконец, 11 апреля 1502 г. Иоанн явно положил опалу на Елену и Димитрия, посадив их под стражу, а 14 апреля благословил Василия великим княжением. При Иоанне дьяком Гусевым был составлен первый Судебник. Иоанн старался поднять русскую промышленность и искусства и вызвал из-за границы мастеров, из которых самым известным был Аристотель Фиоравенти, строитель московского Успенского собора. Иоанн умер в 1505 г.

Василий III Иванович - великий князь Московский и всея Руси, сын Ивана III и Софии Палеолог. Родился 25 марта 1479 г. После смерти наследника престола - Ивана Молодого, сына Ивана III от первого брака, произошла борьба за престолонаследие, из которой победителем вышел Василий III. Он был назначен сперва великим князем Новгорода и Пскова, а потом и соправителем Ивана III, после смерти которого Василий III беспрепятственно вступил на престол 27 октября 1505 г. - I. Внешние дела. Василий III продолжал политику отца по отношению к Литве и Польше. Конечной целью ее было присоединение к Москве всех западнорусских областей, а очередными задачами - присоединение отдельных городов и областей, подчинение пограничных мелких князей, отстаиванье интересов православия в Литовском государстве, в частности - защита сестры великого князя, королевы Елены, от посягательств на ее веру и признание со стороны Литвы и Польши титула Московского великого князя - "Государь всея Руси". После смерти короля Александра был избран на литовский престол Сигизмунд. Он предъявил требование о возвращении занятых Иваном III городов, но получил отказ. Вскоре затем перешел на сторону Москвы видный и богатый литовский вельможа князь Михаил Глинский; отряды его и других служилых князей начали воевать литовские земли. Союзники Литвы - Казань, Крым и Ливония - не оказали ей помощи, и в 1508 г. по мирному договору ("Акты Западной России", II, № 43) все приобретения Ивана III остались за Москвой, а все завоеванное Глинским было возвращено Литве. В 1512 г. Василий III Иванович вновь выступил в поход, осадил Смоленск, но безуспешно. Только в 1514 г. Смоленск сдался, а вслед затем на сторону Москвы перешел князь Мстиславский. У Орши московские войска потерпели жестокое поражение от гетмана князя Константина Острожского. В Смоленске часть бояр и владыка завели сношения с Литвой, но наместник князь Шуйский перевешал изменников, кроме владыки, и отбил нападение на город, после чего война велась довольно вяло. В 1517 г. выступил с посредничеством между воюющими император Максимилиан через своего посла барона Сигизмунда Герберштейна, но неудачно. В 1520 г. было заключено перемирие на пять лет без размена пленными, но с оставлением Смоленска за Москвою. В 1526 г. возобновились переговоры о вечном мире при посредничестве императора, но при Василии III они так и не привели ни к чему: обе стороны не хотели поступиться Смоленском. Между тем население Смоленска и его области постепенно менялось: местных жителей уводили в московские области, а жителей этих областей переселяли в Смоленск - обычная мера московской политики. По отношению к Крыму задачей политики по-прежнему было ограждение русских границ от набегов крымцев. Крымцев задаривали "поминками" хану, царевичам, мурзам и т. п., подстрекали Крым к набегам на литовские земли. Литва, с своей стороны, побуждала крымцев к нападениям на Москву. Наиболее значительное из таких нападений было совершено крымцами в 1521 г.; им удалось дойти до Москвы и принудить бояр, ведавших Москву в отсутствие великого князя, откупиться. Воеводе Хабару Симскому, однако, удалось разбить татар у Переяславля Рязанского. Отношения к Казани были очень сложны. Сперва (1506) пришлось совершить поход против Казани, отложившейся от Москвы. Поход был неудачен, но вскоре Василию III удалось подчинить Казань и ее царя Мухаммеда Аминя. После смерти последнего (1518) Василий III назначил в Казань царем Шах-Али (Шиг Алея), но в 1521 г. казанцы его изгнали и пригласили из Крыма Саип-Гирея, избившего немало русских. В 1523 г. Василий III совершил большой поход на Казань и на возвратном пути построил на Суре город Васильсурск. В 1524 г. совершен новый поход на Казань, приведший к Бегству Саип-Гирея и провозглашению казанским царем Сафа-Гирея. Василий III, с своей стороны, назначил царем сперва вновь Шах-Али, но затем по просьбе казанцев - Джан-Али. При Василии III татарские царевичи продолжали поступать на московскую службу, получая обширные земли. Василий III вел переговоры с Пруссией, приглашая ее к союзу против Литвы и Ливонии, с Данией, Швецией, Турцией (безрезультатно), с папой (об унии и о войне против Турции). При Василии III начались сношения с Францией, и прибыло посольство от одного из индусских государей, султана Бабура (1533). - II. Внутренняя политика. Задачей Василия III относительно Пскова и уделов по-прежнему были присоединение и ассимиляция. Для достижения этой цели в средствах не стеснялись. В 1510 г. Псков был присоединен к Москве, и вслед затем псковское население частично удалено в московские земли, а на его место переселены люди из московских областей. Когда последний великий князь Рязанский, Иван Иванович, захотел освободиться от московской опеки и завел сношения с Литвой, Василий III переманил на свою сторону видного Рязанского боярина - Коробьина и, заманив Рязанского великого князя в Москву, заточил его в темницу, а великое княжество присоединил к Москве. К рязанскому населению был применен обычный прием московской политики. Распрями двух северских князей - Василия Семеновича Стародубского и Василия Ивановича Шемячича Новгород-Северского, Василий III пользовался для того, чтобы крепче держать их под своей властью. С бездетной смертью Василия Семеновича Стародуб был присоединен к Москве; в 1523 г. вызванный в Москву Шемячич был заключен в тюрьму, и его удел также присоединен к Москве. Уделы двоюродного брата Василия III, Федора Полоцкого, и братьев его, Симеона Калужского и Дмитрия Углицкого, после их бездетной смерти отошли к Москве. К двум другим своим братьям, Юрию и Андрею Василий III относился недоверчиво; особенно боялся он Юрия, как более даровитого и популярного. Хотя Василий III и заключал с братьями договоры, как равный с равными, и у братьев были еще свои дворы, свои служилые люди и военные отряды, однако, их положение было очень зависимое. Относительно мелких, так называемых "служебных" князей или княжат, сидевших еще в старинных вотчинах, остатке былых уделов, Василий III держался подозрительно и сурово. Есть основание думать, что он принимал меры к обмену земель, выводя остатки удельного княжья из насиженных гнезд в новые, незнакомые и чуждые им места. Уничтожались, по-видимому, и укрепления, существовавшие в княженецких вотчинах. Принимались меры вообще против бояр и знатных людей; с них брали "поручные записи" в том, что они не отъедут. Василий III явно опасался княжеско-боярского класса, среди которого заметны следы несомненной оппозиции. Дошедшие до нас данные слишком скудны, чтобы можно было нарисовать картину борьбы разрастающейся вширь и ввысь московской царской власти с боярством. С боярами Василий III обращался осторожно; ни один из них, кроме сравнительно незнатного Берсеня Беклемишева, не подвергся смертной казни, и опал было немного. Зато и внимания большого Василий III боярству не оказывал, советовался с боярской думой, по-видимому, более для формы и "встречи", т. е. возражений не любил, решая дела преимущественно с дьяками и немногими доверенными людьми, среди которых виднейшее место занимал дворецкий - Иван Шигона, подьячий из тверских бояр. Тем не менее, сила традиции была такова, что на все видные места в войске и по управлению Василию III приходилось назначать представителей подозрительного ему боярства. - III. Церковные дела. В княжение происходила борьба между двумя церковными течениями - "иосифлянами" и "нестяжателями", велась борьба с еретиками, и замечалось движение в области церковной мысли и книжности. "Иосифляне" были симпатичны Василию, как сторонники усиления великокняжеской власти, заявившие устами своего главы, Иосифа Волоцкого, что цари - "боги" и "сынове Вышняго"; но, с другой стороны, великокняжеская власть имела тенденцию к захвату монастырских недвижимостей, и это сближало Василия III с "нестяжателями", противниками права монастырей владеть вотчинами. Отношения усложнялись еще личной близостью Василия III к вождю "нестяжателей", Вассиану Косому (см.). Одно время могло казаться, что "нестяжатели" возьмут верх. Может быть, в связи с усилением "нестяжателей" стоит приглашение с Афона ученого монаха Максима Грека, внесшего свежую струю в московскую церковную жизнь и ставшего центром нестяжательских и тесно слившихся с ними боярских оппозиционных кружков. С течением времени, однако, естественный союз великого князя и "иосифлян" восстановился и укрепился. Когда на митрополию был возведен иосифлянин Даниил, наступил решительный поворот: суд и осуждение Максима Грека и Вассиана, а также нескольких других лиц однородного направления, знаменовали победу "иосифлянства". Практическим представителем теории "иосифлянства" был неразборчивый на средства митрополит Даниил, оказавший великому князю существенную услугу при аресте Шемячича и при разводе. Несмотря на союз с "иосифлянами", Василий едва ли не первый сделал шаг к подчинению монастырей надзору светской власти. Соборы на еретиков и инакомыслящих при Василии III Ивановиче заседали: в 1520 г. - на жидовина Исаака, в 1525 г. - на Максима Грека и его единомышленников, в 1531 г. - на Максима же и Вассиана Косого. - IV. Семейные дела и характер. От брака с Соломонией Сабуровой у Василия не было детей, и в 1526 г. он развелся с нею, несмотря на протесты Максима Грека и некоторых других лиц, постриг Соломонию в монахини и женился на Елене, дочери князя Василия Глинского. От этого брака родились сыновья Иван (будущий Грозный) и слабоумный дегенерат Юрий. Василий III, судя по рассказам современников, был нрава сурового и крутого; он был типичным московским князем, но, по мнению некоторых историков, без дарований отца. Скончался Василий III от злокачественного нарыва 3 декабря 1533 г., успев постричься в агонии под именем Варлаама.

Иоанн IV Васильевич Грозный - царь и великий князь всея Руси, старший сын великого князя Василия III Иоанновича от второго брака с княгиней Еленой Васильевной Глинской, родился 25 августа 1530 г., умер 18 марта 1584 г. Трех лет оставшись без отца (1533 г.), до 50 лет не имевшего детей, с восьми лет (1538) - и без матери (см. Елена Васильевна), которую помянуть не нашел доброго слова в богатом и горячем языке своих автобиографических писаний, с 1538 г., в эпоху так называемого "боярского правления", Иоанн рос беспризорным, но зорким сиротой в обстановке придворных интриг, борьбы и насилия, проникавших в его детскую опочивальню даже ночью. Детство осталось в памяти Иоанна как время обид и унижений, конкретную картину которых он лет через 20 дал в своих письмах к князю Курбскому. Особенно были ненавистны Иоанну князья Шуйские, захватившие власть после смерти великой княгини Елены. Устранены были князья Иван Федорович Овчина-Телепнев-Оболенский, пользовавшийся влиянием при Елене, сестра его, мамка Иоанна, Челяднина, князь Иван Федорович Бельский, сведен с кафедры митрополит Даниил, противник переворота. Без контрольное распоряжение государственным достоянием, крайне невнимательное и оскорбительное отношение к маленьким великим князьям Иоанну и Юрию характеризуют двухлетнее господство Шуйских. В 1540 г., по инициативе митрополита Иоасафа, освобождены были князь Бельский, занявший место князя Ивана Шуйского, удаленного на воеводство, и удельный князь Владимир Андреевич с матерью. В 1542 г. - новый переворот в пользу Шуйских, в котором погиб Бельский, поплатился кафедрой митрополит Иоасаф, замененный архиепископом новгородским Макарием. Глава кружка, князь Андрей Михайлович Шуйский, устранял возможные на Иоанна влияния со стороны не принадлежавших к кружку лиц в крайне грубых формах (расправа с Семеном Воронцовым во дворце на глазах Иоанна). В 1543 г., 13-летний Иоанн восстал на бояр, отдал на растерзание псарям князя Андрея Шуйского. Власть перешла к Глинским, родственникам Иоанна, устранявшим соперников ссылками и казнями и вовлекавшим в свои меры юного великого князя, играя на жестоких инстинктах, и даже поощряя их в Иоанне. Не зная семейной ласки, страдая до перепуга от насилий в окружавшей среде в житейские будни, Иоанн с 5 лет выступал в роли могущественного монарха в церемониях и придворных праздниках: превращение собственной позы сопровождалось таким же превращением ненавидимой среды - первые наглядные и незабываемые уроки самодержавствования. Направляя мысль они воспитывали литературные вкусы и читательскую нетерпеливость. В дворцовой и митрополичьей библиотеке Иоанн книгу не прочитывал, а из книги вычитывал все, что могло обосновать его власть и величие прирожденного сана в противовес личному бессилию перед захватом власти боярами. Ему легко и обильно давались цитаты, не всегда точные, которыми он пестрил свои писания; за ним репутация начитаннейшего человека XVI столетия и богатейшей памяти. Только под знаком переутонченной и извращенной эгоцентричности, израни питавшейся в нем условиями среды и обстановки, можно не удивляться, вопреки современнику, "чудному разумению" Иоанна. Резкие переходы от распоясанного будня к позирующему торжеству в детстве потом дали себя знать в страсти к драматическому эффекту, к искусственному углублению данного переживания. Обладая небольшой, но неистощимой энергией воображения, при досуге и уединенности душевной жизни Иоанн любил писать, его влекло к образу. Получив московскую власть, плохо организованную, как и сам, Иоанн перешел к воплощению образов в действительность. Идеи богоустановленности и неограниченности самодержавной власти, которой вольно казнить и миловать своих холопей - подданных и надлежит самой все "строить", были накрепко усвоены Иоанном, преследовали его, стоило лишь ему взяться за перо, и осуществлялись им позднее с безудержной ненавистью ко всему, что пыталось поставить его в зависимость от права, обычая или влияния окружающей среды. Ряд столкновений с последней на почве личного понимания власти и ее применения создал в воображении Иоанн образ царя, непризнанного и гонимого в своей стране, тщетно ищущего себе пристанища, образ, который Иоанн во вторую половину царствования настолько любил, что искренно верил в его реальность. С 1547 г. меняются условия жизни Иоанна и правительственная среда, руководителем которой становится на время митрополит Макарий, сторонник идеи национального величия Москвы и теории "Москвы - третьего Рима". В 1547 и 1549 годах созываются церковные соборы, на которых канонизируют всех тех местных угодников, о которых удалось собрать сведения, и жития которых были включены в "Великие Минеи-Четьи", редактированные Макарием. В 1547 же году, 16 января, Иоанн принимает торжественное венчание на царство, которое было шагом к осуществлению теории третьего Рима (в 1561 г. царский титул утвержден грамотой константинопольского патриарха). 3 февраля Иоанн женится на Анастасии Романовне Захарьиной-Юрьевой из старого боярского рода, к которой сохранил сильную привязанность до самой ее смерти. При дворе появляется кружок братьев царицы, влиятельность коего ясно еще не учтена, но несомненно устанавливается в общем. В июне 1547 г. страшный пожар Москвы вызвал народный бунт против Глинских, чарам и злоумышлению которых толпа приписала бедствие. Один из Глинских был убит, другой пытался бежать в Литву, но пойман и отдан на поруки. Бунт был усмирен, но уничтожил придворное значение Глинских. Влияние на Иоанна перешло к Сильвестру, царскому духовнику и протопопу Благовещенского собора в момент, когда, по преданию, Иоанн находился в состоянии глубокого потрясения под впечатлением пожара и кровавых событий. Сильвестр "детскими страшилами" по выражению Иоанна, толкнул его на путь покаяния и попытки очистить себя и страну от всякого зла с помощью новых советников, которые были подобраны по указаниям Сильвестра и составили "избранную раду", заслонившую собою боярскую думу в текущем управлении и законодательстве. Ее значение бесспорно для 50-х годов, но не безгранично, так как осложнялось и ослаблялось влияниями Захарьиных и митрополита Макария. В сохранившихся известиях совершенно скрыта та большая подготовительная работа, которая началась с этого времени, с 1550 г. позволила осуществить ряд крупных государственных мероприятий и захватила не только самого Иоанна и его сотрудников, но и внеправительственные круги общества, вызвав в нем обсуждение основных вопросов внутренней и внешней политики обновляющегося Московского царства. Затрагивались и разноречиво решались вопросы о значении светской аристократии, крупного землевладения, духовенства, монастырей, поместного класса, самодержавия, земском соборе и др. Личное участие Иоанна сообщило первому правительственному выступлению на пути реформ некоторый внешний драматизм и обратило его в осуждение эпохи боярского правления и малолетства царя, которая оценивалась как время государственного нестроения и народных страданий. В 1550 г. состоялся 1-й земский собор, на котором царь принес покаяние за все совершившееся примирился с своей землей. Созванные кормленщики были обязаны в назначенный срок удовлетворить иски к ним населения в вымогательствах и несправедливых поборах. Пересмотрев и существенно дополнен был Судебник Иоанна III; новый, т. называемый Царский Судебник заботился об обеспечении правосудия и требовал, чтобы на суде кормленщиков (наместников и волостелей) присутствовали выборные старосты и целовальники. Выработан был текст Уставных грамот, вводивших земское самоуправление. Сохранилось известие, что ближайшему члену "избранной рады", Алексею Федоровичу Адашеву, было поручено принятие прошений с жалобами на притеснения обиды вне обычного порядка. В 1551 г. созван Стоглавый собор, которому Иоанн поставил ряд вопросов об упорядочении церковного управления, просвещения, народных нравов, церковных обрядов и церковной дисциплины и представил на одобрение Судебник и Уставные грамоты. Труды этого собора составили книгу под названием "Стоглав". Рядом "Уставных земских грамот" с 1551 г. проводилась областная реформа, состоявшая в отмене кормлений с установлением за то определенного в грамоте кормленного окупа в казну государеву и передававшая местное управление в руки выборных излюбленных старост и голов, земских судей и судеек. Царским приговором 1556 г. кормления уничтожались повсеместно, а кормленый окуп обращался на денежное жалование служилым людям. На ряду с этим, в духе указаний Ивана Пересветова, начата военно-служилая реформа. В 1550 г. 1000 отборных детей боярских, разверстанных по статьям, наделены земельными участками определенной величины на поместном праве в Московском уезде, составив кадр для посылок с правительственными поручениями. С 1551 г. намечен общий поземельный кадастр на новых технических основаниях (соха, сошное письмо) для прекращения земельных тяжб и в целях справедливого поместного наделения, которое было пересмотрено и исправлено в 1556 г., когда точно установлен и размер обязательной службы с земли - со 100 четвертей (50 десятин) доброй земли человек на коне и в доспехе полном. В 1553 г. приняты меры для упорядочения и ограничения местничества в армии. Тогда же положено начало первой типографии, из которой первая книга вышла, однако, только в 1564 г. Период 1550-х годов и во внешней политике отмечен широким размахом и постановкой национальных задач. С 1547 г. начаты военные действия против Казани, постоянно беспокоившей русские области набегами, стесняя развитие русской колонизации и торговли по Волге. В 1549 г. умер хан Сафа-Гирей, из рода крымских ханов, и его место занял малолетний Утемыш-Гирей под опекой матери. В 1550 г. Иоанн во главе большого войска пошел к Казани, но отступил к устью р. Свияги и поставил здесь крепость Свияжск, где оставлен гарнизон для наблюдения за Казанью, и сложены запасы для будущих операций. В 1551 г. второй поход с участием Иоанна кончился осадой и взятием казанских укреплений (2 октября 1552 г.). Несколько лет еще пришлось иметь дело с восстаниями инородцев, неохотно подчинявшихся новым порядкам и сбору ясака и поддерживаемых башкирами, ногаями, Астраханью и надеждой на Крымское вмешательство. Сама собой ставилась задача и освоения пространства до Астрахани, которая вслед за ногаями покорилась в 1556 г. Избранная рада настаивала на продолжении наступления на мусульманский мир, вопреки желанию Иоанна и советам митрополита Макария и Захарьиных, но попытки устроить нападение на Крым с Дона или Днепра (походы Ржевского под Очаков, Вишневецкого и Даниила Адашева в Крым) прекратились с началом военных действий на западной границе, когда Иоанн резко порвал с избранной радой, разлад с которой наметился еще раньше. В 1553 г. Иоанн настолько опасно заболел, что была составлена духовная, и собраны бояре для принесения присяги сыну - малютке Дмитрию, кандидатура которого встретила резкие возражения окружающих из ненависти к Захарьиным, которым достались бы опека и место, занятое в правительстве Сильвестром и радой; шли толки о передаче престола двоюродному брату Иоанна, удельному князю Владимиру Андреевичу Старицкому, который стал готовиться к событиям и отказался присягать. Сильвестр занял среднюю позицию, рассчитывая видимо Иоанна уговорить назначить Дмитрию опекуном Владимира Андреевича, а тот за это сохранил бы влияние избранной рады. Иоанну, лежа в горячке, пришлось слышать препирательства окружающих и только с трудом удалось настоять на своем. В 1554 г. следствие по делу бежавшего, но пойманного по дороге в Литву князя Никиты Семеновича Ростовского, вскрыло существование целой группы княжат, непримиримо настроенных к царице Анастасии и Захарьиным и искавших покровительства в Литве. Прямого разрыва Иоанна с радой не последовало, но влияние ее не выдержало испытания, поставленного ходом дальнейших событий. В 1553 г. английская торговая компания снарядила в Китай через Ледовитый океан экспедицию, часть которой погибла, а часть во главе с Ричардом Чэнслором прибыла в устье Северной Двины и добралась до Москвы, где милостиво принята Иоанном. Через два года Чэнслор явился уже послом от английского правительства и заключил договор о беспошлинной торговле англичан в России, а в 1557 г. московский агент, Осип Непея, добился в Англии того же для русских. Это оживило в Москве мысль пробиться к Балтийскому морю, чтобы установить непосредственные и более удобные, чем на севере, сношения с Западной Европой, которым решительно препятствовал Ливонский орден, не пропустивший в Россию набранных в 1547 г. в Германии по поручению Иоанна саксонцев Шлитте мастеров и художников. Внутренние отношения к Ливонии (борьба протестантских городов с католическим рыцарским орденом и архиепископом) давали надежду на успех. В 1557 г. из Москвы было предъявлено требование уплатить ту дань, которую давно уже не вносили. Дань не была внесена в срок, и в 1558 г. в Ливонию введены войска; взята Нарва и к 1560 г. завоевана почти вся Ливония. Началось разложение. Эстляндия поддалась Швеции, о-в Эзель уступлен Дании, в 1561 г. отделилось герцогство Курляндское под властью бывшего магистра ордена Кетлера, Ливония отошла к Польше. Сигизмунд-Август польский потребовал эвакуации своих новых владений, Иоанн отказал, и в 1562 г. началась польская война. В январе 1563 г. большое московское войско, предводимое Иоанном, двинулось к Полоцку, который взят 15 февраля. Польша предлагала мир, признавая за Иоанном все города, занятые русскими войсками. Иоанн созвал в 1566 г. Земский собор, который постановил не прекращать войны и добиваться всей Ливонии. Но решительных военных действий не было, и в 1570 г. заключено перемирие на основании uti possidetis. Перемирием Иоанн воспользовался для образования из Ливонии вассального государства для датского принца Магнуса, который вступил в брак с племянницей Иоанна, Марьей Владимировной (в 1573 г.). Однако, действия Магнуса там не привели к успеху. Польша подняла на Россию крымского хана, который в 1571 г. добрался до Москвы, но в 1572 г. был отбит от Оки. В 1572 г. умер Сигизмунд-Август, и Иоанн выставил свою кандидатуру на польский престол, ставший избирательным, но избран был французский принц Генрих Анжуйский, а после его отъезда из Польши - Стефан Баторий (1576), который возобновил войну, вернувшую Польше все завоевания. В 1579 г. потерян Полоцк, в 1580 г. прочие города, взятые Иоанном, и Великие Луки, в 1581 г. - Остров, и осажден Псков, которые выдержали осаду под начальством князя И. П. Шуйского. Шведы, вступившие в союз с Баторием, тогда же взяли Нарву, Гапсаль, Ям, Копорье и Корелу. Иоанн послал в Рим Шевригина с просьбой о посредничестве к папе Григорию XIII; папа прислал иезуита Антония Поссевина, который и устроил мирные переговоры, приведшие в 1582 г. к заключению перемирия на 10 лет у Яма Запольского на условии отказа Иоанна от всех завоеваний и неприкосновенности Эстляндии. Последний пункт привел в 1583 г. к перемирию на три года со Швецией, которой уступлено все рижское побережье. Западная политика Иоанна рушилась совершенно, в зависимости от тяжелого внутреннего кризиса, во второй половине царствования Иоанна и отчасти обусловленного безрассудно жестокими приемами управления и мероприятиями, которые проводились личной волей царя, вырвавшегося из-под тяжелой опеки Сильвестра, разорвавшего с избранной радой и потерявшего со смертью царицы Анастасии, сдерживающую житейскую обстановку. Еще во время болезни царицы в 1559 - 1560 годах у Иоанна были столкновения с Сильвестром, упрекавшим его за войну с христианами-немцами, А. Адашев был послан воеводой в Феллин, Сильвестр ушел в монастырь. 7 августа 1560 г. скончалась Анастасия, а 6 августа Иоанн спешно велит строить дворы для живших с ним маленьких сыновей Иоанна (родился в 1554 г.) и Федора (родился в 1557 г.), для брата своего Юрия Васильевича, для казанского царевича Александра Сафа-Гиреевича, которым были установлены отдельные штаты придворных и слуг и материальное обеспечение. Над Адашевым и Сильвестром наряжен суд, от которого Иоанн потребовал ссылки Сильвестра в Соловецкий монастырь; Адашева успели только перевезти в Дерпт, где он в заключении умер. Иоанн спешит покончить с прежними условиями жизни, в августе же склоняется на просьбу митрополита вступить в новый брак, ищет невесту непременно из иных земель и в 1561 г. женится на Черкасской княжне Марии Темрюковне. Подозревая, что Анастасия была отравлена боярами-княжатами, Иоанн открывает ряд мероприятий, против них направленных. С 1561 г. он берет записи знатных бояр о неотъезде в Литву и иные места и связывает их поручными записями друг за друга. В 1562 г. издал указ о княжеских вотчинах, разрешивший наследование их только прямым потомством мужского пола, за отсутствием которого они отписывались за государя. Пошли многочисленные казни и опалы без суда, сопровождавшиеся конфискаций земельных владений пострадавших. В 1564 г. бежал в Литву с театра войны князь А. М. Курбский, написавший оттуда Иоанну письмо с обвинениями в жестокости и оправданием своего поступка правом слуг царских отъехать, раз их освященное историей положение в Москве попирается царем. На это Иоанн ответил Курбскому обширным посланием с обвинением бояр, которые во главе с Сильвестром стремились устранить его, самодержавного богоданного царя, от всякого участия во власти, оставить ему только титул и честь "председания" в их совете, и укрепляли положение аристократии произвольной раздачей земельных приобретений Иоанна III и Василия III. Под прямым влиянием письма Курбского Иоанн 3 декабря 1564 г. покинул Москву, взяв с собою царицу, царевичей, придворный штат, военную охрану, дворцовую казну и святыню, оставив город в неведении о целях необычного отъезда, и, поездив по монастырям, стал в Александровской слободе. 3 января в Москве получены 2 грамоты Иоанна: одна, с обвинением бояр в измене и своекорыстии и духовенства в потворстве злым своим заступничеством, объявляла, что, не желая терпеть этого, он оставил свое государство и поехал поселиться, где Бог ему укажет; другая, на имя жителей Москвы, гласила, что на них царь гнева не имеет. От Москвы была послана депутация во главе с митрополитом Афанасием просить Иоанна принять вновь государство. Иоанн соглашался с условием, что ему вольно будет на всех ослушников и изменников класть опалу, казнить и конфисковать их земли, и объявил, что учреждает себе опричнину, составившую в противовес земщине удельное личное владение Иоанна, которое должно было обеспечивать нужды его "особого обихода дворцового", заново реорганизованного. В Москве, на Воздвиженке, построен новый дворец; к нему приписаны в самой Москве некоторые улицы и слободы и вне ее ряд городов, сел и волостей, которые обложены были "кормленым окупом" на содержание многочисленного придворного штата и тысячного корпуса личных телохранителей, размещенных на территории опричнины на местах выведенных теперь прежних вотчинников и помещиков, которые лишались своих земель "с городом вместе, а не в опале, когда государь брал город в опришнину" и испомещались на территории земщины. Земщину, "государство свое Московское", Иоанн приказал ведать боярам, которым повелел "быти в земских"; только в особо важных случаях земские бояре должны были обращаться с докладом к Иоанну. В практике управления исследователям не удалось установить строго проведенной двойственности опричнинских и земских властей и учреждений, но в жизни и личном поведении Иоанна это обособление царя и его будничного обихода сказывалось в крайне отрицательных и подчас странных формах. В 1566 г. Иоанн начал дипломатические переговоры с королевой Елизаветой английской об убежище для себя в Англии на случай вынужденного бегства из России. В 1575 г. во главе земщины поставлен был с титулом великого князя всея Руси крещеный касимовский царь Семен Бекбулатович, причем себя Иоанн титуловал князем московским и Иванцом Васильевым в челобитьях на имя великого князя. В 1576 г. Иоанн разжаловал Семена в великие князи тверские. В своем новом опричнинском окружении Иоанн жил в атмосфере разгула, шпионства, доносов, жестокости и произвола, в крайне возбужденном и неуравновешенном состоянии страха и подозрений, которые тщетно старался заглушить пирами и богомольями, подчас переходившими в сплошное кощунство и кровавые преступления. Памятником душевного состояния Иоанна может служить Духовная, в которой царь изображен безвинно гонимым в стране своей грешником погрязшим в грехах. Не только литературными свидетельствами синодиками, рассылавшимися по монастырям, но и государственными актами устанавливаются страшные жестокости по отношению не только к определенным лицам, но и к массам, страдавшим от безнаказанных опричников царя. Наиболее крупный эпизод - новгородский погром 1570 г., произведенный Иоанном лично по подозрению в измене и захвативший весь путь от Москвы: описи новгородских мест одинаково объясняют запустение сел и деревень или приходом литовских людей, или опришниной государевой. По произведенному следствию поплатились головой не только чины новгородской администрации, но и видные опричники, как отец и сын Басмановы, Афанасий Вяземский и др. Тогда же казнен двоюродный брат Иоанна, Владимир Андреевич. Неудачи внешней политики объяснялись Иоанном тоже изменой, даже успешное отражение крымского набега у Лопасны в 1572 г. князем М. И. Воротынским послужило поводом к казням, жертвой которых стал сам Воротынский. Такой развал в светском правительстве повлек крайний упадок морального авторитета церкви. Митрополит Афанасий отказался от сана в 1566 г., не мирясь с безобразиями опричнины; после неудачной попытки поставить казанского митрополита св. Германа на митрополию возведен соловецкий игумен Филипп (Колычев). Филипп начал ходатайствовать за опальных и обличать царя. Произошло несколько столкновений. Враги Филиппа, в числе которых был, между прочим, духовник царский, наконец, восторжествовали: Филипп удалился в монастырь Николаевский, теперь греческий на Никольской, но все еще служил. В крестном ходе заметил он опричника в тафье и обличал его; царь рассердился, тем более, что, когда он оглянулся, тафья была снята. Тогда над Филиппом наряжен был суд, и в Соловки послана была комиссия для собирания о нем сведений. Во главе комиссии стоял Пафнутий, архиепископ суздальский. Лестью и обещаниями склонили игумена Паисия и старцев дать показания против Филиппа. 8 ноября 1568 г. Филиппа заставили служить. Во время службы он был схвачен опричниками в церкви, на другой день торжественно лишен сана и скоро свезен в тверской Отроч монастырь, где, во время похода Иоанна на Новгород (декабрь 1569 г.), Филипп был задушен Малютой Скуратовым. В 1569 г. умерла царица Мария Темрюковна; Иоанн вопреки церковным законам продолжал вступать в браки, заставляя церковный собор давать ему официальное разрешение или беря благословение на сожительство. В 1571 г. Иоанн женился на дочери новгородского купца, Марфе Богдановне Собакиной, но она умерла через месяц; в 1572 г. - на Анне Алексеевне Колтовской, но постриг ее в 1574 г. и женился на Анне Васильчиковой, которую тоже постриг, вступил в сожительство с Василисой Мелентьевой; наконец, в 1580 г. вступил в брак (седьмой) с Марией Федоровной Нагой (от последней у Иоанна родился сын Димитрий в 1582 г., когда старший сын Иоанна Иван был уже убит отцом в домашней ссоре, и оставался один неспособный Федор). Но в опричнине была и другая сторона, которая, независимо от степени ожесточенности Иоанна, имела существенное государственное значение как мера, направленная против крупного княжеского землевладения к разрушению социального положения московской аристократии, как представительницы удельных традиций и притязаний. Отписывая на свой государев обиход, беря в опричнину все новые и новые земли в течение всей второй половины царствования, Иоанн постепенно перевел большинство уцелевших от казней княжат из их насиженных родовых гнезд на закраины государства и туда, где у них не могло быть никаких связей с местным населением. Этот длительный процесс пересмотра землевладения, сопровождавшийся развитием класса служилых землевладельцев на поместном праве, осложнил социально-экономический кризис, обусловленный расширением государства на восток и устремлением потока народной колонизации на юг в "Дикое поле" (см. Берегова служба). При массовой и быстрой смене землевладельцев и измельчании землевладения, крестьянство в опричнине получало лишний импульс к эмиграции на не постигнутые опричниной и не достижимые для государства пространства нашего юга и Дона. Политика Иоанна таким образом подготовляла Смуту, усиливая тот кризис, разрешением которого она была, и подсекала силы государства уже во время Польской войны 70-х годов, откуда ее неудача.